рекомендовало и юридическія познанія, и чувство справедливости двухъ самовольныхъ судей—жильца и старшаго дворника—такъ это то, что первый,изъ малодушнаго страха передъ собаками, а второй, страха ради іудейска, не подумали и допросить свидѣтелей, дѣйствительно достовѣрныхъ. Такими были: подручный Василій, иногда дававшій Мунькѣ краюху хлѣба и ласково потрепывавшій собаку и говорившій ей, повидимому, добрыя, сочувственныя слова, и нѣсколько дворовыхъ мальчишекъ и дѣвочекъ, которые часто игрывали на дворѣ съ Мунькой и очень любили его. Они часто дарили ему кусочки хлѣба, проглатывавшіеся Мунькой съ неимовѣрной быстротой и жадностью и налету, и съ земли, и Мунька не разъ благодарно и порывисто лизалъ дѣтскія лица. Наконецъ, могла быть вызвана въ свидетельницы и одна почтенная дама, членъ
