такой печалью, что человѣкъ въ страхѣ невольно разжалъ свою руку, и въ ту же минуту что-то радужное и прекрасное сверкнуло передъ нимъ и исчезло въ темной зелени деревьевъ, исчезло навсегда!
И вотъ съ тѣхъ поръ, какъ она повстрѣчалась съ завистью и злобой, сладкоголосая птичка-Счастье перестала жить среди людей. «Я имъ не причинила зла—лучшія пѣсни мои звучали для нихъ,—а они такъ безжалостно помяли мои прекрасныя крылья! Но пусть будетъ такъ! Я все же могу еще пѣть, но только не будутъ они близко видѣть меня!»
Съ этого времени только издалека звучали людямъ пѣсни Счастья. Услышавъ ихъ, люди отправлялись имъ навстрѣчу, но сколько бы они ни шли, пѣсня звучала все такъ же далеко, и тогда имъ начинало казаться, что эти дивныя мелодіи звучатъ въ ихъ собственномъ сердцѣ. Но пѣсня Счастья смолкала, и голосъ внутри ихъ переставалъ пѣть: это Счастье улетало, улетало далеко.
Больше всего любило Счастье дѣтей: голубые ясные глазки этихъ невинныхъ созданій напоминали ему своимъ цвѣтомъ лазурь небесъ прекраснаго сада. Часто незамѣченное никѣмъ, ночью, влетало Счастье въ комнату ребенка, садилось у его изголовья и пѣло свои нѣжныя пѣсни. Проснувшись дѣти широко раскрывали свои удивленные глаза и, увидѣвъ сверкавшія въ темнотѣ перышки Счастья, улыбаясь тянулись къ нему. «Это имъ хочется достать мѣсяцъ съ неба», говорили тогда шутливо молодыя матери. Пропѣвъ много своихъ чудныхъ пѣсенъ, Счастье снова улетало.
Когда оно видѣло молодыхъ дѣвушекъ и юношей съ довѣрчивыми глазами, полныхъ надежды и вѣры въ жизнь, Счастье садилось недалеко отъ нихъ, и надъ ихъ головами начинали звенѣть его радостныя трели. О, какой прекрасной казалась имъ тогда жизнь, какой свѣтлой, лучезарной! «Мы будемъ вѣчно счастливы, мы будемъ вѣчно любить», говорили тогда юноши и дѣвушки другъ другу.
Случалось, что и люди, узнавшіе, что такое жизнь, тоже видѣли иногда пролетающее мимо Счастье, но вмѣсто того, чтобы всей душой отдаваться его чуднымъ напѣвамъ, они старались раз-
такой печалью, что человек в страхе невольно разжал свою руку, и в ту же минуту что-то радужное и прекрасное сверкнуло перед ним и исчезло в темной зелени деревьев, исчезло навсегда!
И вот с тех пор, как она повстречалась с завистью и злобой, сладкоголосая птичка-Счастье перестала жить среди людей. «Я им не причинила зла — лучшие песни мои звучали для них, — а они так безжалостно помяли мои прекрасные крылья! Но пусть будет так! Я всё же могу еще петь, но только не будут они близко видеть меня!»
С этого времени только издалека звучали людям песни Счастья. Услышав их, люди отправлялись им навстречу, но сколько бы они ни шли, песня звучала всё так же далеко, и тогда им начинало казаться, что эти дивные мелодии звучат в их собственном сердце. Но песня Счастья смолкала, и голос внутри их переставал петь: это Счастье улетало, улетало далеко.
Больше всего любило Счастье детей: голубые ясные глазки этих невинных созданий напоминали ему своим цветом лазурь небес прекрасного сада. Часто незамеченное никем, ночью, влетало Счастье в комнату ребенка, садилось у его изголовья и пело свои нежные песни. Проснувшись дети широко раскрывали свои удивленные глаза и, увидев сверкавшие в темноте перышки Счастья, улыбаясь тянулись к нему. «Это им хочется достать месяц с неба», говорили тогда шутливо молодые матери. Пропев много своих чудных песен, Счастье снова улетало.
Когда оно видело молодых девушек и юношей с доверчивыми глазами, полных надежды и веры в жизнь, Счастье садилось недалеко от них, и над их головами начинали звенеть его радостные трели. О, какой прекрасной казалась им тогда жизнь, какой светлой, лучезарной! «Мы будем вечно счастливы, мы будем вечно любить», говорили тогда юноши и девушки друг другу.
Случалось, что и люди, узнавшие, что такое жизнь, тоже видели иногда пролетающее мимо Счастье, но вместо того, чтобы всей душой отдаваться его чудным напевам, они старались рас-
