Итакъ, продолжая все дальше подыматься въ гору, онъ добрался, наконецъ, до открытой площадки, на которой стояла четырехугольная башня, такая высокая, что Лѣнтяй никакъ не могъ разглядѣть ея верхушки. Казалось, вся она была изъ одного цѣльнаго куска гранита, и на ней спереди огромными буквами виднѣлась надпись: «Башня Времени». Со всѣхъ четырехъ ея сторонъ находились тяжелыя широкія двери и, взглянувъ на нихъ, Лѣнтяй подумалъ, что ему будетъ не подъ силу ихъ отворить. Однако едва только онъ потянулъ за большой, слегка заржавѣвшій засовъ, какъ тяжелая дверь легко распахнулась, и онъ вошелъ въ огромный свѣтлый залъ. Этотъ залъ былъ такой необычайной величины, что когда Лѣнтяй посмотрѣлъ наверхъ, то у него даже закружилась голова, совсѣмъ такъ, какъ это бывало, когда онъ смотрѣлъ внизъ съ крутого обрыва. Придя немного въ себя и осмотрѣвшись, Лѣнтяй увидѣлъ на каждой изъ четырехъ стѣнъ этого зала огромные круглые часы. Циферблатъ ихъ былъ раздѣленъ не на двѣнадцать частей, какъ это бываетъ на обыкновенныхъ часахъ, а только на четыре и надъ каждой изъ нихъ была надпись: весна, лѣто, осень и зима. Стрѣлка была одна, длинная и тонкая, и она двигалась такъ быстро, что трудно было слѣдить за ней: отъ ея непрерывнаго мельканья рябило въ глазахъ. При каждомъ новомъ движеніи стрѣлки слышался тоненькій коротенькій свистъ, въ которомъ можно было разслышать слово: «мигъ, мигъ, мигъ». Это было очень занятно, и Лѣнтяю ужасно захотѣлось схватить проворную стрѣлку и остановить ее. Онъ протянулъ руку, но движенія стрѣлки были до того быстры, что ему никакъ не удавалось это сдѣлать.
— Вотъ такъ штука,—сказалъ себѣ Лѣнтяй,—ужъ больно тороплива и посмотрѣть-то на нее хорошенько не успѣваешь. Летитъ себѣ, да летитъ.
Насмотрѣвшись вдоволь на эти диковинные часы, Лѣнтяй принялся затѣмъ разглядывать комнату, въ которой находился. Онъ замѣтилъ въ ней вторую дверь и, отворивъ ее, очутился въ точно такомъ же, какъ и первый, большомъ и высокомъ залѣ, на стѣнахъ котораго висѣли такіе же огромные круглые часы съ циферблатомъ, раздѣленнымъ на четыре части. Только стрѣлка въ нихъ
Итак, продолжая всё дальше подыматься в гору, он добрался, наконец, до открытой площадки, на которой стояла четырехугольная башня, такая высокая, что Лентяй никак не мог разглядеть её верхушки. Казалось, вся она была из одного цельного куска гранита, и на ней спереди огромными буквами виднелась надпись: «Башня Времени». Со всех четырех её сторон находились тяжелые широкие двери и, взглянув на них, Лентяй подумал, что ему будет не под силу их отворить. Однако едва только он потянул за большой, слегка заржавевший засов, как тяжелая дверь легко распахнулась, и он вошел в огромный светлый зал. Этот зал был такой необычайной величины, что когда Лентяй посмотрел наверх, то у него даже закружилась голова, совсем так, как это бывало, когда он смотрел вниз с крутого обрыва. Придя немного в себя и осмотревшись, Лентяй увидел на каждой из четырех стен этого зала огромные круглые часы. Циферблат их был разделен не на двенадцать частей, как это бывает на обыкновенных часах, а только на четыре и над каждой из них была надпись: весна, лето, осень и зима. Стрелка была одна, длинная и тонкая, и она двигалась так быстро, что трудно было следить за ней: от её непрерывного мельканья рябило в глазах. При каждом новом движении стрелки слышался тоненький коротенький свист, в котором можно было расслышать слово: «миг, миг, миг». Это было очень занятно, и Лентяю ужасно захотелось схватить проворную стрелку и остановить ее. Он протянул руку, но движения стрелки были до того быстры, что ему никак не удавалось это сделать.
— Вот так штука, — сказал себе Лентяй, — уж больно тороплива и посмотреть-то на нее хорошенько не успеваешь. Летит себе, да летит.
Насмотревшись вдоволь на эти диковинные часы, Лентяй принялся затем разглядывать комнату, в которой находился. Он заметил в ней вторую дверь и, отворив ее, очутился в точно таком же, как и первый, большом и высоком зале, на стенах которого висели такие же огромные круглые часы с циферблатом, разделенным на четыре части. Только стрелка в них
