„ты меня не любишь, а я тебя люблю!“ — невозможно. Как можно требовать от другого принести себя в жертву и калечить его жизнь? Надо быть мужественным и найти утешение в другой женщине или в своем деле. Надо постараться сдержать себя и не кричать: „ах, я лишу себя жизни, если ты меня не любишь!“ Это все отпадает, как и такое представление, что если мужчина живет с двумя женщинами или женщина с двумя мужчинами, то это позор. В некоторых обществах есть факты многомужства; конечно, многоженство встречается гораздо чаще. При условиях равенства такие комбинации возможны, и никто не может сказать, чтобы они были индивидууму или обществу вредны.
Однако, эта свобода должна быть ограничена. Общество может сказать: „Мне нет дела до того, как ты устроил свое счастье; устраивай так, как считаешь за лучшее, но не обижай женщину: она слабее тебя“. Ведь, все-таки женщина всегда будет рождать детей и кормить их, и физиологическое строение организма будет всегда делать ее более слабой; она всегда будет иметь некоторый ущерб по сравнению с мужчиной. Затем ясно, что если мужчина вступил во временный брак с женщиной и уходит, то трудно доказать, что он отец этого ребенка. В женщина видит, что девать его некуда, если она его не подкинет или не убьет. Это всегда отчасти будет так. Ребенка больше любит мать, и он больше связан с матерью. Естественнее материнское чувство, чем отцовское, поэтому защита материи и ребенка должна лежать на обществе.
Когда не будет государства, нам не нужно будет суда иного, кроме общественного мнения. В то время люди перевоспитаются таким образом, что будут карать общественным мнением человека, который обидел
