предметахъ“. Крестьянинъ Ярославской губерніи Никитинъ — „за непреоборимое упорство въ своихъ вредныхъ мнѣніяхъ о благословенномъ крестѣ, духовной пѣсни аллилуія и другихъ религіозныхъ предметахъ и дерзкія политическія разсужденія“.
Помимо своего главнаго назначенія — служить мѣстомъ заточенія для преступниковъ противъ церкви и государства, Соловецкая тюрьма являлась въ то же время, въ извѣстной степени, смирительнымъ домомъ для разныхъ „буйныхъ“ и „дерзкихъ“ головъ. Такъ, подполковникъ Ганибалъ попалъ въ эту тюрьму „за буйство и дерзкіе поступки“; священникъ Семеновъ — „за произнесеніе дерзкихъ словъ“, губернскій секретарь Дыбовскій — „за дерзости и богохульство“ и т. д.
Нѣкоторыя лица ссылались въ Соловки по ходатайству своихъ родственниковъ за развратное поведеніе, буйство и пьянство. Такъ, напримѣръ, корнетъ Спечинскій „за развратное поведеніе, пьянство и буйство, — по жалобѣ отца своего“, былъ сосланъ въ Соловки до тѣхъ поръ, „пока утвердится въ доброй нравственности и особенно въ правилахъ нашей религіи“.
Далѣе, въ Соловецкую тюрьму ссылались лица, совершившія особенно тяжкія уголовныя преступленія, въ родѣ убійства близкихъ себѣ людей: отца, матери, жены, дѣтей, а также виновные въ такихъ противоестественныхъ преступленіяхъ, какъ, напримѣръ, кровосмѣшеніе и т. п. Московскій купецъ Кирьяновъ былъ заточенъ за убійство своей родной сестры. Особенно же часто заточались въ Соловки лица, совершившія убійство въ припадкѣ сумасшествія. Одинъ заводскій мастеровой былъ сосланъ въ
