так же легко проявиться зараз в некоторых из этих изображений, как для нас — почувствовать одновременно давление нескольких предметов находящихся в соприкосновении с различными частями нашего тела.
Один план является для другого тем же, чем одно измерение является для другого: невозможно никакому количеству единиц одного измерения быть когда-либо равными единице другого высшего измерения, и точно также невозможно, чтобы способность откликаться истощилась в «я», каково бы ни было число его проявлений. Совершенно напротив, подобные проявления дают ему новый, весьма удобный случай развиться на плане ментальном. В силу закона божественной справедливости этот удобный случай является прямым последствием и вознаграждением за действия или качества, которые довели чувство привязанности до такого выражения.
Очевидно, что чем больше человек продвигается вперёд, тем больше он видит подвёртывающихся ему со всех сторон удобных случаев. Чем больше он прогрессирует, тем больше он пробуждает вокруг себя любви и почтения, что умножает его собственные силы — мысли и делает их более прочными на ментальном плане. В то же самое время он увидит, что по мере того, как он сам развивается, увеличивается и его способность проявляться в каждой из этих форм и восприимчивость к ним.
Наши исследователи имели за последнее время случай зарегистрировать один пример, поразительный по своей простоте.
Одна мать, умершая около двадцати лет тому назад, оставила двух сыновей, которых она очень любила. Они занимали, естественно, первое место в её небесной жизни, и также естественно, она их представляла такими, какими оставила их, то есть в возрасте пятнадцати и шестнадцати лет.
Любовь, которую она не переставала изливать на эти ментальные изображения и которая действовала на самом деле, как благодетельная сила, нисходящая волнами на землю на двух уже взрослых людей, производила на них неодинаковое впечатление, и не потому, что материнская любовь к одному была больше, чем к другому, но потому, что существовала между самими изображениями большая разница в жизненности. По настоящему, этой разницы не существовало для матери, которая видела подле себя своих двух сыновей совершенно такими, как она желала, чтобы они были.
Тем не менее, было очевидно для наших исследователей, что одно из этих двух представляло гораздо более могучую жизненность, чем другое. Отыскивая причины столь любопытного явления, они открыли, что один из этих двух сыновей сделался обыкновенным деловым человеком — без особых пороков, но и без всякого духовного развития, а что другой, наоборот, развил и укрепил в себе высокие и благородные стремления. Благодаря его образу жизни, сознание души было у него развито гораздо больше, чем у его брата, вследствие чего его высшее «я» могло оживлять гораздо более полным образом изображение юноши, сформированное его матерью во время её небесной жизни. Так
