обратить внимаше на ихъ совокупность, видимую уже для всякаго, кто возьметъ
на себя трудъ прочесть то, что изложено въ этой книг!!. Остановлюсь только
на важнМшемъ.
Разделенный между казенными, посессионными и частными заводами, земли главной части Урала еще находятся и поныне въ томъ положенш, въ какое была поставлена Росия при самомъ почин!! освобождешя крестьянъ, то есть полные „наделы" крестьянъ еще не сделаны. Отъ этого, по мненю моему, страдаютъ больше землевладельцы, но, конечно, не сладко это положеше и крестьянству. Больше же всего страдаетъ отъ этого общее благосостояше богатаго края. Владельцу завода было бы выгодн!;е держать постоянныхъ рабочихъ въ должномъ — и конечно наименыпемъ возможномъ — количестве, но нельзя этого сделать, онъ всемъ долженъ дать работу, потому что иначе кругомъ, закрепленнымъ на его же земле, жителямъ нечего будетъ делать и они станутъ „озорничать". Да тутъ еще подметалась истинно русская черта — отъ газетъ и беллетристовъ совершенно не выясняемая — особаго свойства, которую не знаю какъ и назвать, хотя въ душе ей симпатизирую, и — развожу только руками. Чтобы ее понять, прошу прочитать во 2-ой части 27-ое приложеше— о возникновевш дела въ Иньвенскомъ крае. Бедствовали крестьяне, не на чемъ имъ было достать заработка, такъ графъ Сгрогановъ пожалелъ— и заводъ завелъ, пусть люди кормятся. Видалъ и знаю, ездивши по Pocciu, не одинъ такой случай, почти невероятный во многихъ частяхъ Западной Европы, а потому и пропускаемый нашею литературою. Узналъ и сейчасъ то и это на множестве казенныхъ и частныхъ заводовъ Урала, говорю но правде, что и сейчасъ черта эта русскаго характера — не только не исчезла, а действуетъ во всю силу. Всемъ хотятъ заработокъ дать, смены затеваюгь и всякую путаницу чрезъ то только умножаютъ. Тянется поэтому „медленная" канитель сложнейшихъ отно шение Когда тутъ сосредоточиться на технике дела, сконцентрировать на ней знаше, внимаше, трудъ и капиталъ, когда первая забота сводится на отноmeme къ окружающему населенно, отлично понимающему то зависимое отъ нихъ положеше, въ которое поставленъ ныне не освобожденный заводчикъ. Заводы совершенно новые, въ роде Чусовскаго или Кутимскаго, могутъ и дороже пла тить рабочимъ и изыскивать все способы для сокращешя ихъ числа, но заводы старые связаны по рукамъ и по ногамъ сложными отнотешями къ окружаю щему крестьянству, темъ более что наделы полные— рано или поздно— будутъ же, и все это знаютъ, и почти нельзя кореннымъ образомъ улучшать землю и леса, такъ какъ эти части могутъ отойти въ „ наделы". Вообще же, про мышленность можетъ прочно и быстро развиваться только тамъ, где все эти примитивности съ землевладешемъ покончены, ибо промышленность есть следCTBie полной ясности правъ собственности. Такъ было во всемъ M ip e , такъ есть на Донце, такъ будетъ и на Урале, когда тамъ покончатся „наделы". Изъ техъ же „наделенныхъ" крестьянъ родятся предприниматели, на крестьянской же земле найдутся свои руды, возникнуть свои заводы. А нетъ этого — многое прячется и „медленность" понятна. Не говоря уже о частныхъ заводахъ, даже на казенныхъ (напр, въ КушвЬ, Златоусте и др.) нередки прямыя недоразумешя между требовашями рабочихъ и стремлешемъ къ улучшенш заводскихъ делъ, состоящему по существу (ч. 1, стр. 26) въ уменыпенш расходовъ на число рабо чихъ силъ. Если бы я захотелъ развить одну эту сторону предмета, то написалъ бы много листовъ, перечисляя случаи подобныхъ недоразумений, ставшихъ мне известными при объезде Урала. Не считаю, однако, надобнымъ прибегать къ такой демонстрант, потому что всяшй пойметъ, что до полнаго „освобождешя"
обратить внимание на их совокупность, видимую уже для всякого, кто возьмёт на себя труд прочесть то, что изложено в этой книге. Остановлюсь только на важнейшем.
Разделенные между казенными, посессионными и частными заводами, земли главной части Урала ещё находятся и поныне в том положении, в какое была поставлена Россия при самом почине освобождения крестьян, то есть полные „наделы“ крестьян ещё не сделаны. От этого, по мнению моему, страдают больше землевладельцы, но, конечно, не сладко это положение и крестьянству. Больше же всего страдает от этого общее благосостояние богатого края. Владельцу завода было бы выгоднее держать постоянных рабочих в должном — и конечно наименьшем возможном — количестве, но нельзя этого сделать, он всем должен дать работу, потому что иначе кругом, закрепленным на его же земле, жителям нечего будет делать и они станут „озорничать“. Да тут ещё подметалась истинно русская черта — от газет и беллетристов совершенно не выясняемая — особого свойства, которую не знаю как и назвать, хотя в душе ей симпатизирую, и — развожу только руками. Чтобы её понять, прошу прочитать во 2-ой части 27-ое Приложение — о возникновение дела в Иньвенском крае. Бедствовали крестьяне, не на чем им было достать заработка, так граф Строганов пожалел — и завод завёл, пусть люди кормятся. Видал и знаю, ездивши по Poссиu, не один такой случай, почти невероятный во многих частях Западной Европы, а потому и пропускаемый нашею литературою. Узнал и сейчас то и это на множестве казенных и частных заводов Урала, говорю по правде, что и сейчас черта эта русского характера — не только не исчезла, а действует во всю силу. Всем хотят заработок дать, смены затевают и всякую путаницу через то только умножают. Тянется поэтому „медленная“ канитель сложнейших отношений. Когда тут сосредоточиться на технике дела, сконцентрировать на ней знание, внимание, труд и капитал, когда первая забота сводится на отношение к окружающему населению, отлично понимающему то зависимое от них положение, в которое поставлен ныне не освобожденный заводчик. Заводы совершенно новые, в роде Чусовского или Кутимского, могут и дороже платить рабочим и изыскивать все способы для сокращения их числа, но заводы старые связаны по рукам и по ногам сложными отношениями к окружающему крестьянству, тем более что наделы полные — рано или поздно — будут же, и все это знают, и почти нельзя коренным образом улучшать землю и леса, так как эти части могут отойти в „наделы“. Вообще же, промышленность может прочно и быстро развиваться только там, где все эти примитивности с землевладением покончены, ибо промышленность есть следствие полной ясности прав собственности. Так было во всём мире, так есть на Донце, так будет и на Урале, когда там покончатся „наделы“. Из тех же „наделенных“ крестьян родятся предприниматели, на крестьянской же земле найдутся свои руды, возникнуть свои заводы. А нет этого — многое прячется и „медленность“ понятна. Не говоря уже о частных заводах, даже на казенных (напр. в Кушве, Златоусте и др.) нередки прямые недоразумения между требованиями рабочих и стремлением к улучшению заводских дел, состоящему по существу (ч. I, стр. 26) в уменьшение расходов на число рабочих сил. Если бы я захотел развить одну эту сторону предмета, то написал бы много листов, перечисляя случаи подобных недоразумений, ставших мне известными при объезде Урала. Не считаю, однако, надобным прибегать к такой демонстрации, потому что всякий поймёт, что до полного „освобождения“
