посоветоваться с ним. Я согласился на это. Тогда она написала мне его адрес. Я взял этот адрес и выехал из Тифлиса 7-го января 1897 г. на почтовых.
Попался мне попутчик юнкер. Мы с ним вместе ехали до Владикавказа. Приехали вечером, так что не захватил я отходящих поездов. Мне на вокзале сказали, что на Ростов будет отходить завтра в 9-ть часов. Тогда я уехал на постоялый двор, зашел в номер, поужинал, помолился Богу и лег спать. Долго не спал, потом уснул. Кто-то постучал в мою дверь. Я спросил:
— Кто там?
Закричали:
— Полиция! Отворяй скорей!
Я ответил:
— Какая полиция в 12 часов ночи.
Он резче закричал:
— Отворяй!
Я отворил дверь; вошел пристав и несколько человек десятников.
Пристав спросил меня:
— Откуда едешь?
Я ответил:
— Из Тифлиса, я житель Тифлисский.
— Куда едешь?
Я ответил:
— Я и сам не знаю, еду я по адресу. Я поступил на службу. Паспорт хозяин отправил по почте, а мне дал адрес. Подал я им адрес Елены Петровны. Он посмотрел. В адресе было написано: «станция Ольгинская, „хутор Ржевск“, Владимира Григорьевича, где должен видеть Ивана Михайловича Трегубова.»
Он спросил меня:
— Где эта станция Ольгинская? На Дунае?
Я сказал:
— Да.
— А кто это Владимир Григорьевич?
Я сказал:
— Помещик.
— А Михаил Трегубов?
казья в Канаду. Это участие было настолько значительно, что без него и самое переселение восьмитысячной массы духоборцев вряд ли могло бы состояться.
В настоящее время В. Г. Чертков пользуется правом свободного въезда в Россию. Прим. ред.