от Карса отстоит на 12 верст, — Прохладное. Там мы остановились ночевать. Заехали к молоканину Семену С. Бабишеву. Те нас приняли, как странников; кормили и поили нас и очень благодарили, что мы заехали к ним. Утром мы приехали в Карс к уездному. Всадник передал бумагу. Тот посмотрел, отдал бумагу и говорит: «ступай к губернатору». Пошли мы к губернатору, передали бумагу. Губернатор тоже не принял, отправил к жандармскому офицеру. Пришли к нему. Тот начал меня спрашивать:
Где деньги брал? Как ездил? Сколько израсходовал? Когда приехал? Что говорил?
Я все рассказал:
— Деньги мне братья давали, так кто сколько пожелал; каждый давал по своему желанию, кто 20 копеек, кто 10, кто 5, 3, 2 копейки, а кто и рублями давал.
Он спросил:
— Сколько всех собралось?
Этого я не сказал, а спросил у него.
— На что вам знать?
Он говорит:
— Мне нужно знать. Говори, сколько всех собралось у тебя денег? Тогда я сказал:
— Я их не считал.
До этого времени он, что спрашивал, все записывал, а тут остановился. После этого еще много говорили и он уже ничего не писал. Продолжался этот допрос около четырех часов. Тогда он говорит:
— Ты должен остаться 15 дней здесь в Карсе, а потом приедет прокурор и твои дела покончит.
Я на это не согласился и говорю:
— Я в Карсе не останусь, потому что я здесь должен нанять квартиру для себя, иметь расходы; я уеду домой, а тогда приеду, когда прикажете.
Он тогда говорит:
— Тебя домой пустить нельзя.
Я спросил:
— Почему нельзя?
— А вот почему: к тебе будут люди заходить, а ты их будешь всех принимать и будешь всем свои дела рассказывать; а если б ты никого к себе в дом не пускал, отчего не пустить? Ты дай мне в том подписку, что не будешь никого пускать к себе: я тебя сейчас отпущу.
Я на это ответил:
— Не только, что вам записку давать, я и слова такого не могу
