— Дозвольте заехать обогреться?
Я сказал:
— А если опоздаем? Как бы не сбиться с дороги?
Он мне ответил:
— Нет, остается всего семь верст.
Тогда мы заехали, обогрелись. Вышли во двор.
Уже стало темнеть, когда выехали из селения. Отъехали версты три или четыре, сбились с дороги. Выехали на это озеро, долго ездили по озеру, так что лошадь стала становиться. Подъехали к стогу сена. Тогда я сказал извозчику, чтобы не смел от стога отъезжать, а то лошадь заедет, станет в снег и замерзнет. Я говорю ему:
— Заезжай с той стороны, где ветер не дует, пусти лошадь к сену: если и не будет есть сена, ей будет тепло, она и не замерзнет. У меня одёжа хорошая, я тоже не замерзну. Один только ты не очень тепло одет, — соболезную я, — как бы ты только не замерз?
Он был человек молодой, лет 20-ти. Ответил мне:
— Нет, я не замерзну.
Тогда я сказал:
— А если ты не замернешь, то и хорошо и будет.
Так мы и сделали: остановились ночевать. Всю ночь дул ветер. Лошадь стояла, ела сено. Я укрылся, лежал в санях, но спать, не спал. Было холодно. Несколько раз поднимался, глядеть, что делает извозчик. Он все ходил около стога.
Я спросил его:
--Что не замерз?
Он ответил:
— Нет.
— А лошадь?
— Лошадь уж половину стога съела.
Так мы простояли до света. Утром затих ветер; разъяснилось. Стали мы смотреть по сторонам и увидели в полутора версте от нас стоит селение. Тогда мы сели в сани. Лошадь наша хорошо отдохнула. Поскакали прямо в селение. Переменил подводу, так и доехал до железной дороги. Сел на машину; проехал Москву и всю Россию. Везде ехалось хорошо. Доехал до Владикавказа, оттуда поехал я на лошадях. Подъехал к Казбекским горам; так занесло снегом дорогу, что пришлось сутки ждать около Крестовой горы, пока рабочие очистят дорогу и можно будет проехать. Переехал я Казбек. Приехал в Душет. Зашел на постоялый двор, спросил, нет ли кого из наших тут? Дворник сказал, что нет.
