мірѣ и случай, натолкнувшій его на изученіе новой, всецѣло поглотившей его вниманіе области, — именно шведскихъ языка и литературы, и открывшей ему путь къ перемѣнѣ карьеры, къ вступленію на новое, столь привлекавшее его ученое поприще.
За время своей чиновничьей службы Г. успѣлъ овладѣть еще двумя иностранными языками, именно англійскимъ и шведскимъ. Результатомъ его англійскихъ изученій былъ стихотворный переводъ поэмы Байрона „Мазепа“, вскорѣ потомъ напечатанный въ „Современникѣ“ П. А. Плетнева, съ которымъ его познакомилъ лицейскій товарищъ М. Д. Деларю. Знакомство въ гимнастическомъ заведеніи съ его владѣльцемъ, шведомъ Паули, снабдившимъ Г. стихами знаменитыхъ шведскихъ поэтовъ Рунеберга и Тегнера, возбудило въ немъ охоту изучить и шведскій языкъ, который, такъ же какъ и прочіе, легко дался ему при исключительныхъ его лингвистическихъ способностяхъ. Тогда же, въ 1836 г., онъ, увлеченный поэтическими красотами „Фритіофсаги“, задумалъ перевести ее на русскій языкъ и приступилъ къ этому большому труду. Съ 1837 г. начинаются его наѣзды въ Финляндію, которая его все болѣе привлекаетъ, и онъ по-немногу совершенно втягивается въ изученіе скандинавскаго, а также финскаго міра. Наконецъ, знакомство и дружеское сближеніе съ Плетневымъ, этимъ добрымъ геніемъ русской литературы той эпохи, и благопріятное стеченіе обстоятельствъ рѣшили судьбу Г. въ смыслѣ его страстныхъ мечтаній. Въ 1838 г. Плетневъ познакомилъ его съ В. А. Жуковскимъ, который далъ лестный отзывъ о его переводѣ „Фритіофа“, а впослѣдствіи рекомендовалъ его Министру Статсъ-Секретарю Финляндіи графу Р. Ребиндеру, облегчившему Г. переходъ на новое поприще назначеніемъ его, въ началѣ 1840 г., чиновникомъ особыхъ порученій при себѣ, имѣя въ виду должность инспектора финляндскихъ школъ по русскому языку. У самого же Г. была уже тогда мечта о русской каѳедрѣ въ Гельсингфорсскомъ Университетѣ послѣ того, какъ онъ, въ концѣ 1839 г., встрѣтилъ у Плетнева занимавшаго эту каѳедру проф. С. В. Соловьева, имѣвшаго въ виду оставить Финляндію. Однакожъ, этотъ уходъ состоялся не такъ скоро, и Г., ухватившись за предложенную ему графомъ Ребиндеромъ комбинацію, съ неопредѣленными надеждами бросилъ обѣщавшую ему столько внѣшнихъ успѣховъ службу въ Государственной Канцеляріи, къ большому огорченію своего начальника, и въ іюнѣ 1840 г. переѣхалъ съ матерью въ Гельсингфорсъ.
Это былъ, по счастливому стеченію обстоятельствъ, знаменательный моментъ въ умственной жизни Финляндскаго общества: въ іюлѣ справлялось торжество 200-лѣтія Александровскаго Университета, и Г. суждено было сыграть въ немъ видную роль живого и энергичнаго посредника между финляндскими и пріѣхавшими на юбилей русскими учеными и литераторами, впервые вошедшими въ близкое взаимное общеніе. Между послѣдними былъ и П. А. Плетневъ, близко принявшій къ сердцу это духовное сближеніе съ Финляндіей, и его пребываніе въ Гельсингфорсѣ гостемъ Г. еще сильнѣе скрѣпило возникшую тѣсную дружбу между
