Во время пребыванія во второй ротѣ Морского Училища князь Голицынъ былъ произведенъ въ унтеръ-офицеры, а въ 1-ой ротѣ и въ фельдфебели той же роты. Въ качествѣ такового князь Голицынъ долженъ былъ участвовать, наряду съ другими 4-мя фельдфебелями Морского Училища, каждое воскресеніе въ разводахъ, которые устраивались въ царствованіе Императора Александра II въ Михайловскомъ манежѣ.
Выпускной экзаменъ изъ Морского Училища былъ довольно трудный, такъ какъ требовалось въ очень короткій срокъ сдать 14 предметовъ, изъ коихъ нѣкоторые, какъ, напр., мореходная астрономія, артиллерія, читались очень основательно и подробно. По наукамъ князь Голицынъ окончилъ курса Морского Училища первымъ, хотя по выпускному списку онъ и числится третьимъ, такъ какъ къ экзаменаціоннымъ балламъ присоединялись, при вычисленіи общей суммы балловъ, еще разные добавочные баллы за всякія другія занятія — практически, необязательный и т. п. Имя князя Голицына записано, вмѣстѣ съ именами нынѣ умершаго Богена и адмирала Эссена, въ настоящее время командующаго Балтійскимъ флотомъ и героя Портъ-Артура, золотыми буквами на мраморной доскѣ, находящейся въ зданіи Морского Училища.
По окончаніи курса Морского Училища князь Голицынъ былъ назначенъ на полуброненосный рангоутный фрегатъ „Герцогъ Эдинбургскій“, который въ то время достраивался, и осенью того-же 1880 года долженъ былъ уйти въ свое первое заграничное плаваніе.
Передъ уходомъ въ плаваніе князь Голицынъ понесъ на протяженіе всего только 1½ мѣсяца двѣ довольно для него тяжелыя утраты: 1-го сентября скончался его отчимъ, маркизъ Инконтри, которому онъ былъ сердечно преданъ, а 17-го октября скончалась графиня Строганова, у которой онъ послѣ смерти своей бабушки воспитывался. Внезапный отъѣздъ за границу, а затѣмъ и на вторыя похороны въ деревню отвлекъ князя Голицына на нѣкоторое время отъ службы, такъ что ему пришлось догонять свое судно уже въ Ревелѣ.
„Герцогъ Эдинбургскій“ хотя и вышелъ поспѣшно изъ Кронштадта, въ виду ожидавшагося ледостава, еще въ октябрѣ, но онъ былъ далеко еще не готовь къ заграничному плаванію и ему пришлось еще дооборудоваться въ теченіе почти цѣлаго мѣсяца въ Шербургѣ.
Условія жизни для молодыхъ офицеровъ-гардемаринъ на „Герцогѣ Эдинбургскомъ“ были далеко не легкія. Никто не имѣлъ отдѣльной каюты, а помѣщались всѣ въ одной общей, очень небольшой и тѣсной спеціальной гардемаринской каютъ-компаніи, въ которой сверху немилосердо текло. Спать приходилось во внутренней палубѣ, подвѣшивая койки, какъ простые матросы, при чемъ иногда по утрамъ около коекъ на палубѣ собирался снѣгъ, вдуваемый внизъ черезъ всегда открытый трапъ. Не имѣя угла, гдѣ можно было приткнуться и уединиться, заниматься было чрезвычайно трудно. Тѣмъ не менѣе князь Голицынъ, чувствуя значительный пробѣлъ въ своемъ образованіи, — такъ какъ въ Морскомъ Училищѣ главное вниманіе было обращено на изученіе точныхъ наукъ и разныхъ практическихъ предметовъ, — съ увлеченіемъ сталъ знакомиться съ
