— Я и опасаюсь, что фирмѣ нашей угрожаетъ большая опасность, если мѣстныя власти узнаютъ, каковы тѣ цѣли, для которыхъ вы находитесь здѣсь. Фирма и раньше служила освѣдомительнымъ органомъ для нуждъ германскаго правительства, но теперь дѣятельность эта становится такой опредѣленной и столь опасной, что я предвижу уже тотъ день, когда наша фирма будетъ закрыта по мѣстнымъ законамъ!
Вольфъ медленно оглянулся и вскинулъ глаза на Вотана. Въ этомъ взглядѣ было столько равнодушія, что Вотанъ махнулъ рукой и злобно хлопнулъ за собою дверью.
Для него болѣе не было сомнѣній, что капитанъ ведетъ фирму къ гибели, и что его интересуютъ лишь тѣ дѣла, которыя угрожаютъ большой опасностью, какъ фирмѣ, такъ и самому Вотану, какъ ни всесиленъ и вліятеленъ былъ онъ въ этомъ краѣ.
— Я понимаю еще, — думалъ, сходя по лѣстницѣ, Вотанъ, — служить родинѣ, освѣдомлять ее о томъ, что полезно для ея торговыхъ и промышленныхъ интересовъ, но служить другому государству, которое можетъ быть завтра начнетъ войну съ Россіей — это чудовищно! Я не знаю, что думаютъ эти господа въ Берлинѣ, давая такія полномочія Вольфу и поручая фирмѣ такія опасныя дѣла?
Такія мысли тревожили стараго Вотана во время всего его путешествія отъ береговъ Тихаго океана до Петербурга. Здѣсь онъ нѣсколько успокоился. Онъ посѣтилъ германскаго посла, который, однако, въ это время отсутствовалъ, такъ какъ былъ вызванъ въ Берлинъ, и Вотана принялъ его старый знакомый,
