— Что вамъ надо? — сказалъ, угрюмо взглянувъ на него, Вотанъ.
— Прежде всего вернуть къ себѣ ваше довѣріе! — началъ тотъ, закуривая папиросу, — а потому — вотъ-съ!..
Нохвицкій подалъ Вотану злополучную телеграмму.
— Теперь она мнѣ не нужна! — продолжалъ онъ. — Мы служимъ общему дѣлу, потому что, вѣроятно, и цѣль у насъ съ вами общая — деньги-съ, презрѣнный металлъ, смѣхъ желтаго дьявола, какъ говорятъ поэты...
Онъ хихикалъ гнусавымъ, тонкимъ смѣшкомъ, потирая маленькія тщедушныя ручки.
Потомъ онъ подалъ Вотану письмо Вольфа и, когда старикъ пробѣжалъ его, сказалъ:
— Я привезъ всякими правдами и неправдами радіо-телеграфъ. Его надо установить въ указанномъ мѣстѣ. Прошу васъ прикомандировать ко мнѣ вашего служащаго Теппеля.
— Когда вы отправляетесь? — спросилъ Вотанъ, пряча телеграмму и письмо въ бумажникъ. — Завтра? Отлично!.. Все будетъ готово. До свиданія!
Не подавая руки Нохвицкому, Вотанъ указалъ ему на дверь и опустился въ кресло.
НА ДРУГОИ день бѣлый катеръ торговаго дома „Артигъ и Вейсъ“ отвалилъ отъ пристани и пошелъ къ выходу изъ Восточнаго Босфора. На носу сидѣлъ въ охотничьемъ костюмѣ съ ружьемъ, перекинутымъ черезъ плечо, Нохвицкій.
