рикъ, держа подъ руку Вольфа, говорилъ ему съ привѣтливой улыбкой:
— Очень, очень благодарю васъ, Карлъ Христофоровичъ, за любезно присланную мнѣ коллекцію этихъ чудныхъ французскихъ пикантныхъ карточекъ! Сколько я вамъ долженъ?
— О, помилуйте! — возражалъ съ поклономъ Вольфъ.
— Я случайно, почти даромъ, пріобрѣлъ это въ Парижѣ, куда ѣздилъ изъ Лондона по дѣламъ фирмы, гдѣ я раньше служилъ. Вѣдь я — вольная и очень непосѣдливая птица. Сегодня я — здѣсь, а завтра — тамъ! Мнѣ будетъ очень пріятно знать, что у васъ, котораго я такъ почитаю, останется небольшая обо мнѣ памятка.
Сановный старикъ крѣпко пожалъ руку Вольфу, глазами улыбнулся ему, а затѣмъ воскликнулъ:
— Мais, mon cher Вольфъ! Вѣдь это же Артемида, божественная Діана-охотница! Идемъ! Идемъ!
Красавица, названная Артемидой, поклонилась старику и, пока ея мужъ лебезилъ передъ нимъ, она подала руку Вольфу, а онъ цѣловалъ ее долгимъ поцѣлуемъ.
— Довольно! — шепнула она.
— Я пьянъ! — также шепотомъ отвѣтилъ капитанъ. — Я пьянъ вашимъ видомъ! Я схожу съ ума!
Онъ взялъ ее подъ руку, и они пошли въ буфетъ, гдѣ былъ устроенъ „баръ“. Вольфъ мигнулъ буфетчику и приказалъ:
— Шерри-коблеръ, по моему рецепту!
Пока буфетчикъ мѣшалъ коньякъ съ различными ликерами и шампанскимъ и прибавлялъ къ этой крѣпкой смѣси вмѣсто льда замороженныя сливки и малиновый сиропъ, Вольфъ говорилъ Артемидѣ:
