Бросивъ ключи женѣ, онъ крикнулъ ей:
— Запирай ларь!
Волковъ побѣжалъ на Китайскую улицу.
Тамъ онъ сразу нырнулъ въ человѣческое море. Пьяные, возбужденные возможностью разгрома люди кричали, бѣгали отъ дома къ дому, избивали китайцевъ, съ торжествующимъ крикомъ поджигали легкія постройки и складывали цѣлые костры изъ мебели, циновокъ и картинъ въ двухэтажныхъ каменныхъ домахъ, гдѣ ютились китайскія харчевни и ночлежки — „хойми“.
Вскорѣ вся китайская и японская улицы представляли собою двѣ сплошныя стѣны огня. Съ трескомъ и свистомъ носились въ воздухѣ головни, горящая бумага и обрывки легкихъ тканей. Жалобно выли собаки и пронзительно, заунывно мяукали кошки. Съ крикомъ и причитаніями убѣгали по идущимъ къ главной улицѣ переулкамъ китайцы, волоча за собою женщинъ и дѣтей и неся на плечахъ древнихъ стариковъ съ длинными и тонкими сѣдыми усами. А толпа при свистѣ и волѣ пламени бѣсновалась и радовалась.
— Отомстили желтымъ!–кричали въ толпѣ.
По улицамъ съ грохотомъ, тревожными свистками, дрожащими въ воздухѣ звуками рожковъ и звономъ пронесся пожарный обозъ. Его задержали въ одномъ мѣстѣ, гдѣ только что занялся большой деревянный домъ китайскаго банкира и ростовщика Хо-Зана, но въ это время надъ деревянными бараками базара заплясало, забилось пламя, и пожарные помчались въ ту сторону.
Издалека слышались сигналы у казармъ и вахтен ные звонки на тревогу.
