и улики такъ тяжки, что ей, конечно, угрожаетъ казнь. Между тѣмъ, вы можете ее спасти и вы знаете, какъ нужно это сдѣлать. Я узналъ черезъ наше парижское посольство, что слѣдствіе продлится еще очень долго, такъ какъ французскія власти нащупываютъ широкую шпіонскую организацію, надѣясь на ловкость своихъ агентовъ и на признаніе Луизы. Однако, а увѣренъ, что Луиза ничего не скажетъ. Она думаетъ — и Блютъ ей, впрочемъ, успѣлъ сказать объ этомъ — что вы во Франціи и скрываетесь. Спѣшите спасти несчастную женщину. Въ этомъ вашъ долгъ! Если же у васъ хватитъ низости такимъ образомъ отдѣлаться отъ полюбившей васъ женщины, и вы позволите, чтобы она погибла, я клянусь вамъ, что найду васъ и отомщу.
Читая это письмо, Вотанъ даже похолодѣлъ.
Онъ чутьемъ опытнаго человѣка и раньше угадывалъ жестокость и безнравственность Вольфа и, хотя въ душѣ руководителя торговаго дома „Артигъ и Вейсъ“ не было и признаковъ идеализма, онъ все-таки чувствовалъ отвращеніе къ этому человѣку-машинѣ и страхъ передъ нимъ. Онъ не могъ побороть своихъ чувствъ, несмотря на явную для себя выгоду и безопасность отъ добрыхъ отношеній съ капитаномъ, и такъ и остался врагомъ бѣжавшаго изъ Россіи Вольфа.
Вскорѣ на лицѣ старика появилась холодная и злорадная улыбка. Онъ подошелъ къ столу и подъ подписью Каттнера сдѣлалъ приписку:
— Прошу Ваше Превосходительство передать пришедшее въ адресъ служащаго торговаго дома „Артигъ
