нулъ лишь на одно мгновеніе и потухъ, нырнувъ въ темноту. До чуткаго слуха капитана донесся равномѣрный стукъ тихо работавшей машины, и все явственнѣе и явственнѣе становился шумъ тяжелой холодной воды, разсѣкаемой острымъ носомъ подходящаго къ берегу судна. Вскорѣ во мракѣ начали клубиться черные призраки, сначала мягкіе и безформенные, а затѣмъ все болѣе и болѣе отчетливые и опредѣленные. На клочкѣ просвѣтлѣвшаго неба зачернѣли мачты и верхняя рея на гротѣ, гигантскія трубы, надъ которыми на нижней поверхности глушителя играли багровые отсвѣты горящаго въ топкахъ угля. Призракъ, оказавшійся большимъ военнымъ судномъ, остановился. Послышался короткій боцманскій свистокъ, лязгъ цѣпи и визжаніе блока, по которому спускался трапъ. Вскорѣ къ берегу подошла шестивесельная шлюпка. На берегъ вышелъ человѣкъ, одѣтый въ толстое мѣховое пальто, и подошелъ къ капитану.
Тотъ, пристально взглянулъ въ лицо прибывшаго, и вскрикнулъ отъ изумленія.
— Адмиралъ Уріу? Здѣсь?.. Въ это время?..
— Я веду, — отвѣтилъ Уріу, — четыре крейсера и буду бомбардировать вашъ городъ. Я оставлю вамъ запасъ цемента и двадцать человѣкъ команды при паровомъ катерѣ и двухъ шлюпкахъ, а вы докончите на рейдѣ ту работу, которая такъ удачно была произведена вами и Салисъ Швабе лѣтомъ. Помните, что пока я буду бомбардировать городъ, здѣсь должна вырасти неожиданно, словно по приказанію волшебника, скала. Пусть будетъ скрыта она подъ волнами вѣчно встревоженнаго моря, но пусть она будетъ вѣрной союзницей нашей!
