безпокойные взгляды и застывшія загадочныя улыбки людей, скрывающихъ важную тайну.
Вольфъ быстро поднялся въ техническое отдѣленіе и постучалъ въ дверь Вотана.
Не ожидая отвѣта, онъ вошелъ.
— А–а!.. — протянулъ старикъ, подымаясь изъ-за стола. — Господинъ Вольфъ? Однако, васъ нельзя считать особенно исправнымъ служащимъ нашего торговаго дома.
— Оставьте неумѣстныя шутки! — рѣзкимъ голосомъ оборвалъ его капитанъ. — По какому праву позволили вы себѣ наемъ русскихъ служащихъ? Это можетъ погубить все дѣло!
Холодные глаза Вольфа метали искры. Онъ облокотился на столъ и, перегнувшись черезъ него, смотрѣлъ въ глаза старику.
Вотанъ сѣлъ и откинулся въ креслѣ. На лицѣ его выраженіе глубокой ненависти мало по малу смѣнялось презрительной улыбкой.
— Молоды вы, господинъ Вольфъ, учить меня... — отвѣтилъ, щуря глаза, старикъ.
— Я васъ спрашиваю въ силу того циркуляра, который былъ представленъ вамъ мною при моемъ сюда прибытіи! — холоднымъ тономъ отвѣтилъ Вольфъ. — Я требую отъ васъ объясненій. Въ противномъ случаѣ мнѣ придется немедленно извѣстить о вашемъ поведеніи берлинское правительство.
— Хорошо! — отвѣтилъ Вотанъ. — Я вамъ покажу документъ, на основаніи котораго я произвелъ дѣйствительно серьезную реформу во внутренней жизни торговаго дома, но потомъ я позволю задать и вамъ одинъ небольшой вопросъ...
