шими риштунками узяли, и Турки пострахъ великій узяли, але же войска непущено за Турками, комонникъ Турецкій оглядѣвшися, знову отвернулъ, и такъ ажъ досамого табору войско Козацкое гнали рубаючи, тылко одинъ полковникъ Московскій оставшися, рогатками одержался на горѣ, гдѣ и усе войско съ таборъ притягнуло, и цали день мѣли потребу, и такъ Турки видячи потугу немалую, уступили за тясминъ, взявши тривогу великую, и перейшовши тясминъ, мости поламали и попалили, а войска Московскіе и козацкіе подступили подъ Чигиринъ и стали подъ боромъ около озера, гдѣ стояли тиждень надаремне, жаднего промислу не чинячи, що видѣвши Турки, спилностю доставали Чигирина, а гетманъ услалъ свѣжого войска килка полковъ въ Чигиринъ, которіе увойшовши влегце себѣ важили потугу Турецкую; и такъ въ пятницю вирвало подкопъ подъ замкомъ, гдѣ убито гранатомъ воеводу околничого Ивана Ивановича Ржевского, человѣка военного, исправного,, а напотомъ дня 10 Августа въ недѣлю о полудню вирвало килка подкоповъ подъ мѣстомъ, правѣ въ самій часъ якъ козацство, одни попилися, а инніе спали, и такъ якъ сталъ крикъ, мало хто зъ войска козацкого кидался бити, але усе утеки, скочило згорода, обачивши войско Турецкое на той вырви, гдѣ подкопи вирвали, гдѣ на мостъ якъ зишло козацство, съ которими мостъ обломился, а на греблѣ сами себе подавили утекаючи, гдѣ немалую шкоду Турки въ людяхъ учинили, на килканадцать тысячъ козаковъ погибло, одни потонули въ тясминѣ, а иннихъ порубали, бо турки неживили никого, але усе стинали, а мѣсто палили и допановали, пѣхотное зась войско козацкое подъ гору за церковь зобравшися, боронилося до самой ночи, а Москва въ замку боронилася, и такъ въ ночи Москва понабивавши полни армати пороху и замокъ запаливши, пошли зъ тими козаками на проломъ презъ Турецкое войско, которое уже было знову перейшло презъ тясминъ, и такъ увойшли до своего войска, але еднакъ на замку не мало Москви, якъ уступали, бо сторожѣ не спровожала старшина скватиръ и тихъ бѣднихъ погубили, а и тіе усѣ заледви би увойшли, ежели бы не пѣхота козацкая сердюки греблѣ до ночи боронили; въ понедѣлокъ рано до дня рушило усе войско Московское и козацкое къ Днѣпру, гдѣ зъ великою трудностію ажъ у во второкъ прійшло къ Днѣпру, и окопалися, але въ томъ отходѣ трудность великая отъ Турковъ была, а всреду везиръ зъ Хмѣльницкимъ зо всѣми войсками и арматами притягли и обступили войска наши своѣми потугами, можно достаючи цали тыждень, гдѣ Турковъ много побито, а подъ самимъ везиромъ коней двохъ убито, бо не тылко зъ оружа, але рукопашъ билися, такъ барзе налегали на таборъ было, же хотѣли Турки узяти, але за помощію Божію на себѣ понесли; и такъ видячи Турки, же ихъ много пропало, другой недѣли уступили отъ войска нашего ку Чигирину, и тамъ презъ три днѣ тяжари переправляли, и Чигиринъ до остатку зруйновали, и армати забрали, и пошли у свою землю, а наши войска переправилися черезъ Днѣпръ безъ жадной уже налоги. Заразъ того жъ часу отступивши отъ нашего войска часть войска Турецкого и Та-
шими риштунками узяли, и Турки пострах великий узяли, але же войска непущено за Турками, комонник Турецкий оглядевшися, знову отвернул, и так аж досамого табору войско Козацкое гнали рубаючи, тылко один полковник Московский оставшися, рогатками одержался на горе, где и усе войско с табор притягнуло, и цали день мели потребу, и так Турки видячи потугу немалую, уступили за тясмин, взявши тривогу великую, и перейшовши тясмин, мости поламали и попалили, а войска Московские и козацкие подступили под Чигирин и стали под бором около озера, где стояли тиждень надаремне, жаднего промислу не чинячи, що видевши Турки, спилностю доставали Чигирина, а гетман услал свежого войска килка полков в Чигирин, которие увойшовши влегце себе важили потугу Турецкую; и так в пятницю вирвало подкоп под замком, где убито гранатом воеводу околничого Ивана Ивановича Ржевского, человека военного, исправного,, а напотом дня 10 Августа в неделю о полудню вирвало килка подкопов под местом, праве в самий час як козацство, одни попилися, а инние спали, и так як стал крик, мало хто з войска козацкого кидался бити, але усе утеки, скочило згорода, обачивши войско Турецкое на той вырви, где подкопи вирвали, где на мост як зишло козацство, с которими мост обломился, а на гребле сами себе подавили утекаючи, где немалую шкоду Турки в людях учинили, на килканадцать тысяч козаков погибло, одни потонули в тясмине, а инних порубали, бо турки неживили никого, але усе стинали, а место палили и допановали, пехотное зась войско козацкое под гору за церковь зобравшися, боронилося до самой ночи, а Москва в замку боронилася, и так в ночи Москва понабивавши полни армати пороху и замок запаливши, пошли з тими козаками на пролом през Турецкое войско, которое уже было знову перейшло през тясмин, и так увойшли до своего войска, але еднак на замку не мало Москви, як уступали, бо стороже не спровожала старшина скватир и тих бедних погубили, а и тие усе заледви би увойшли, ежели бы не пехота козацкая сердюки гребле до ночи боронили; в понеделок рано до дня рушило усе войско Московское и козацкое к Днепру, где з великою трудностью аж у во второк прийшло к Днепру, и окопалися, але в том отходе трудность великая от Турков была, а всреду везир з Хмельницким зо всеми войсками и арматами притягли и обступили войска наши своеми потугами, можно достаючи цали тыждень, где Турков много побито, а под самим везиром коней двох убито, бо не тылко з оружа, але рукопаш билися, так барзе налегали на табор было, же хотели Турки узяти, але за помощию Божию на себе понесли; и так видячи Турки, же их много пропало, другой недели уступили от войска нашего ку Чигирину, и там през три дне тяжари переправляли, и Чигирин до остатку зруйновали, и армати забрали, и пошли у свою землю, а наши войска переправилися через Днепр без жадной уже налоги. Зараз того ж часу отступивши от нашего войска часть войска Турецкого и Та-
