самъ царь послалъ подъ Умань, и доставали Уманя, що уже Умянцѣ видячи немалую налогу, и хотячи получити милосердія, послужхавши Дорошенка и его посланцовъ, полковникъ зъ старшиною и чолнѣйшими козаками, поѣхалъ кланятися Турчинови, и тамъ усѣхъ тихъ Козаковъ вневолю взято и зосталася Умань безъ старшины, боролися часъ немалій а именно цѣлый тиждень потужне; а Турки шанцѣ отъ Грекового лѣса подъ за́мокъ болшій якъ возможно противъ цѣлого замку зъ поля изъ валовъ равные подвели, и бойници противъ бойницъ высыпали, такъ що зъ гарматъ Турецкихъ въ гарматы Уманскіе стриляно, и такъ Уманцовъ подкопами взято, бо значную часть за́мку зъ лѣвой стороны зъ пріѣзду Мены вырвали ажъ до самого фундаменту, и хочай тую дыру возами и гноїомъ и землею понасыпавши заставали были и велми боронилися, еднакъ противъ Турецкой силы ничого не вскурали, толкожъ такъ ся противъ нихъ ставили, же не тылко на парканахъ, ало уже по улицамъ з дворовъ билися, же кровъ текла рѣками, ажъ усѣ полегли, а иныхъ по лїохахъ соломы понаволокавши, Турки подушили, а иныхъ не щадя малого и великого у Раковской брамы, где буди остатне вмѣстѣ сперлися, усѣхъ выстынали, и коими по трупахъ ѣздячи, кого и мало живого сыскали безъ всякой милости мертвили. И такъ Умань, преславный городъ Украинскій пограничный, зъ церквами Божіими и Христіянскимъ народомъ спалили и спустошили, а гарматы, которые были спижовые, зъ собою побрали, а которые желѣзняки, тіе порохами надто понабивавши и порозрывавши, зподъ Уманя зо всѣмъ войскомъ отступили. Що такъ розумѣти, же много мучениковъ стало того часу, ханъ зась отъ Турчина посланъ на оборону Чигирина, о чомъ увѣдомившися князь и гетманъ Самойловичъ отступили отъ Чигирина, запаливши таборище и увойшли въ цѣлости до Черкасъ, и тамъ подъ Черкасами Дорошенко съ Ханомъ притягнули на войска Заднѣпровскіе, которимъ жадной шкоди не учинилося, и такъ усе войско, которое першей переправовалося килка недѣль, ти одного дня и ночи у весь Днѣпръ переправили, и жители Черкаскіе, бо Черкасы запалити Князь росказалъ, и такъ усе выгорѣло, ничого не зосталовъ черкасахъ, а инніе городы поздавалися Дорошенкови, которыхъ барзе зодралъ, плату даючи Татаромъ, а Лисянка вся уступила за Днѣпръ и испалена. Тогожъ часу Умань Турчинъ розоривъ, уступилъ у свою землю, зоставивши орду при Дорошенку, которій много потратилъ старшины, которіе поздавалися было его Царску Величеству и тое що Турки не добрали, гдѣ що всхованыхъ было, то тое отъ него посланіе отбирали, и до него отсылали, а онъ тимъ платилъ, той своевольной пѣхотѣ, которая при нему держалася, такъ же зостаючая пѣхота отъ него въ паволочи великіе разбои по гостинцахъ чинила, и многихъ знатнихъ Кіевскихъ позабывала купцовъ.
Тоей же осени по отходѣ Турецкомъ у свою землю, заразъ наступилъ, на забоже Король Польскій Янъ Собецкій, которій ново по гетманствѣ королемъ сталъ, и еще не корованнимъ будучи и хотячи упокоити землю и привернути украину къ себѣ, сталъ зъ войсками у Браславлю самъ, а инніе стали панове и жолнѣре по городахъ усѣхъ, ажъ до белой церкви, при нему зоставили, а гетманъ коронніи князь Дмитрій Збаражскій и Яблонскій полній, и исъ тими войсками отнялъ у Турковъ баръ зъ Чемерисами и Рашковъ, Турковъ вибивши, и Могилевъ.
Король стоячи у Браславлѣ и Паволочи казалъ докучати, и такъ пѣхота Дорошенкова здалася королеви которихъ до двора своего король узялъ уборы и плату онимъ далъ; стоячи тамъ король съ войсками учинилъ голодню,[1] а Дорошенко жадною мѣрою не хотѣлъ поддатися, але посылалъ по орду, которая вскорѣ зимою до оного вишла, недаючи оному зъ королемъ до згоди прити, и такъ перезимовавши король въ Браславлю пошелъ до
- ↑ Въ Юзефовичевомъ Голодню.
сам царь послал под Умань, и доставали Уманя, що уже Умянце видячи немалую налогу, и хотячи получити милосердия, послужхавши Дорошенка и его посланцов, полковник з старшиною и чолнейшими козаками, поехал кланятися Турчинови, и там усех тих Козаков вневолю взято и зосталася Умань без старшины, боролися час немалий а именно целый тиждень потужне; а Турки шанце от Грекового леса под за́мок болший як возможно против целого замку з поля из валов равные подвели, и бойници против бойниц высыпали, так що з гармат Турецких в гарматы Уманские стриляно, и так Уманцов подкопами взято, бо значную часть за́мку з левой стороны з приезду Мены вырвали аж до самого фундаменту, и хочай тую дыру возами и гноиом и землею понасыпавши заставали были и велми боронилися, еднак против Турецкой силы ничого не вскурали, толкож так ся против них ставили, же не тылко на парканах, ало уже по улицам з дворов билися, же кров текла реками, аж усе полегли, а иных по лиохах соломы понаволокавши, Турки подушили, а иных не щадя малого и великого у Раковской брамы, где буди остатне вместе сперлися, усех выстынали, и коими по трупах ездячи, кого и мало живого сыскали без всякой милости мертвили. И так Умань, преславный город Украинский пограничный, з церквами Божиими и Християнским народом спалили и спустошили, а гарматы, которые были спижовые, з собою побрали, а которые железняки, тие порохами надто понабивавши и порозрывавши, зпод Уманя зо всем войском отступили. Що так розумети, же много мучеников стало того часу, хан зась от Турчина послан на оборону Чигирина, о чом уведомившися князь и гетман Самойлович отступили от Чигирина, запаливши таборище и увойшли в целости до Черкас, и там под Черкасами Дорошенко с Ханом притягнули на войска Заднепровские, которим жадной шкоди не учинилося, и так усе войско, которое першей переправовалося килка недель, ти одного дня и ночи у весь Днепр переправили, и жители Черкаские, бо Черкасы запалити Князь росказал, и так усе выгорело, ничого не зосталов черкасах, а инние городы поздавалися Дорошенкови, которых барзе зодрал, плату даючи Татаром, а Лисянка вся уступила за Днепр и испалена. Тогож часу Умань Турчин розорив, уступил у свою землю, зоставивши орду при Дорошенку, которий много потратил старшины, которие поздавалися было его Царску Величеству и тое що Турки не добрали, где що всхованых было, то тое от него послание отбирали, и до него отсылали, а он тим платил, той своевольной пехоте, которая при нему держалася, так же зостаючая пехота от него в паволочи великие разбои по гостинцах чинила, и многих знатних Киевских позабывала купцов.
Тоей же осени по отходе Турецком у свою землю, зараз наступил, на забоже Король Польский Ян Собецкий, которий ново по гетманстве королем стал, и еще не корованним будучи и хотячи упокоити землю и привернути украину к себе, стал з войсками у Браславлю сам, а инние стали панове и жолнере по городах усех, аж до белой церкви, при нему зоставили, а гетман короннии князь Дмитрий Збаражский и Яблонский полний, и ис тими войсками отнял у Турков бар з Чемерисами и Рашков, Турков вибивши, и Могилев.
Король стоячи у Браславле и Паволочи казал докучати, и так пехота Дорошенкова здалася королеви которих до двора своего король узял уборы и плату оним дал; стоячи там король с войсками учинил голодню,[1] а Дорошенко жадною мерою не хотел поддатися, але посылал по орду, которая вскоре зимою до оного вишла, недаючи оному з королем до згоди прити, и так перезимовавши король в Браславлю пошел до
- ↑ В Юзефовичевом Голодню.
