люде, въ осадѣ сидячіе, видятъ, же трудно выдержати, бо юже мѣсто заставили, тилко въ самомъ за́мочку,—просили о милосердя; а любо обецали показати надъ ними милость, еднакже не додержали, бо, упавши въ замокъ, многихъ постынали, а иныхъ въ полонъ Татаре побрали, въ нѣ́вець обернули. Зъ подъ Дѣвици подъѣздъ ходилъ подъ Березную, аже тамъ полковникъ сосницкій стоялъ зь козаками, не привороча́лъ король, ку Менѣ простовалъ, которому Мена поклонилася, также Сосница, Новые Млины; а козакомъ Богуновѣ Борзна здалася зъ полкомъ Лубенскимъ съ домовъ своихъ зостаючихъ при Богуну въ войску королевскому, и полковникъ поклонился и Борзну мѣсто здалъ, которымъ крывды не было. Итакъ тіе усѣ войска скупилися до боку королевского въ Новые Млины, и оттуда подъ Батуринъ былъ подъѣздокъ, а осмотрѣвши фортецію, же моцна и люду немало военного при гетманѣ Бруховецкомъ, такъ козацкого, яко тежъ и московского, бо языка узяли, же оныхъ зъ трудностію узяти, але до фолварковъ не допущаетъ, рушилъ король зъ силами подъ Коропъ, где оному поклонилися; зъ подъ Коропа до Кролевца, и Кролевецъ поклонился; въ которыхъ городахъ залоги свои король росказалъ класти, а самъ простовалъ подъ Глуховъ, мѣсто пограничное, которое жадною мѣрою не хотѣло ся здати, где стоялъ недѣль пять, розные промыслы чинячи, штурмуючи, подкопами, и нѣчо́го не могли вскурати, тилко волости московскія попустошили ажъ поза Корачевомъ и города жадного не взяли. Въ томъ стоянию подъ Глуховомъ войскомъ королевскимъ, же зимній часъ, трудно стало на живность, такъ самому войску, яко тежъ и конѣ зморены голодомъ; войско барзо ослабѣло. А тимъ часомъ войска его царского величества наближилися. Околничій князь Григорій Григоріевичъ Ромодановскій, зъ полками ему врученными бѣлогородскими, притягнулъ въ Батуринъ, а иные бояре зъ великими силами стояли на границѣ: князь Куракинъ въ Путивлѣ и бояринъ князь Куденековичъ Черкаскій въ Брянску. Тилко жъ тіе князѣ не наступали зъ разу на короля того, не знамъ, для чого, а то подобно задля того, же еще подъ тотъ часъ князь Ромодановскій урядъ меншій мѣлъ на себѣ, околничимъ будучи, а тіе князѣ боярами ближними зоставали и за для того до князя Ромодановского не купилися. Але князь Ромодановскій, прійшовши въ Батуринъ и искупивши зосталнихъ козаковъ до гетмана Бруховецкого, которому знову городы почали ся схиляти—Борзна, Новые Млины, также и Коропъ, о который любо зъ Татары бой не малый былъ, также и Кролевецъ, где скарбу кролевского немало узяли; бо князь Ромодановскій, не бавячися въ Батуринѣ, зъ войсками рушилъ просто къ табору кролевскому, о чомъ взявши языка, перво Татари почали уступати зъ Сивера, а напотомъ и король, собою стривоживши, зъ подъ Глухова вступилъ на Новгородокъ Сѣверскій, зъ которымъ князь Ромодановскій и гетманъ Бруховецкій мѣли потребу въ Перего́вни подъ Новгородкомъ, а Новгородци не пустили короля въ городъ, але стоялъ король у монастырѣ новгород-
люде, в осаде сидячие, видят, же трудно выдержати, бо юже место заставили, тилко в самом за́мочку, — просили о милосердя; а любо обецали показати над ними милость, еднакже не додержали, бо, упавши в замок, многих постынали, а иных в полон Татаре побрали, в не́вець обернули. З под Девици подъезд ходил под Березную, аже там полковник сосницкий стоял зь козаками, не привороча́л король, ку Мене простовал, которому Мена поклонилася, также Сосница, Новые Млины; а козаком Богунове Борзна здалася з полком Лубенским с домов своих зостаючих при Богуну в войску королевскому, и полковник поклонился и Борзну место здал, которым крывды не было. Итак тие усе войска скупилися до боку королевского в Новые Млины, и оттуда под Батурин был подъездок, а осмотревши фортецию, же моцна и люду немало военного при гетмане Бруховецком, так козацкого, яко теж и московского, бо языка узяли, же оных з трудностью узяти, але до фолварков не допущает, рушил король з силами под Короп, где оному поклонилися; з под Коропа до Кролевца, и Кролевец поклонился; в которых городах залоги свои король росказал класти, а сам простовал под Глухов, место пограничное, которое жадною мерою не хотело ся здати, где стоял недель пять, розные промыслы чинячи, штурмуючи, подкопами, и нечо́го не могли вскурати, тилко волости московские попустошили аж поза Корачевом и города жадного не взяли. В том стоянию под Глуховом войском королевским, же зимний час, трудно стало на живность, так самому войску, яко теж и коне зморены голодом; войско барзо ослабело. А тим часом войска его царского величества наближилися. Околничий князь Григорий Григориевич Ромодановский, з полками ему врученными белогородскими, притягнул в Батурин, а иные бояре з великими силами стояли на границе: князь Куракин в Путивле и боярин князь Куденекович Черкаский в Брянску. Тилко ж тие князе не наступали з разу на короля того, не знам, для чого, а то подобно задля того, же еще под тот час князь Ромодановский уряд менший мел на себе, околничим будучи, а тие князе боярами ближними зоставали и за для того до князя Ромодановского не купилися. Але князь Ромодановский, прийшовши в Батурин и искупивши зосталних козаков до гетмана Бруховецкого, которому знову городы почали ся схиляти — Борзна, Новые Млины, также и Короп, о который любо з Татары бой не малый был, также и Кролевец, где скарбу кролевского немало узяли; бо князь Ромодановский, не бавячися в Батурине, з войсками рушил просто к табору кролевскому, о чом взявши языка, перво Татари почали уступати з Сивера, а напотом и король, собою стривоживши, з под Глухова вступил на Новгородок Северский, з которым князь Ромодановский и гетман Бруховецкий мели потребу в Перего́вни под Новгородком, а Новгородци не пустили короля в город, але стоял король у монастыре новгород-
