рятиномъ, узяли языка московскихъ людей и сами на око войско видѣли, прійшовши до войска, дали знати Хмелницкому о тихъ силахъ, которыя идутъ на него: що Хмелницкій, собою стривоживши, отступилъ отъ Переяславля и потягнулъ къ Днѣпру подъ Каневъ, и не дойшовши Канева, надъ Днѣпромъ, минувши городище, противно села окопався. А князь Ромодановскій, пославши комонникомъ за тимъ подъѣздомъ татарскимъ, за которымъ гонилисьмо ажъ до самой Оржицѣ, аже Татаре полегчившися, тую переправу перейшли и, нечинячи жадного одвороту, уходили мимо Яблуневъ, где барзо злые переправы, и мусѣло войско пова́гомъ ити, и переправивши Супой, сталисьмо, где посланцы гетмана Сомка пришли; даючи знати объ отходѣ Хмелницкого отъ Переяславля, да которыми подъѣздъ добрый выслали, аже дано отъ подъѣзду знати, же рушилъ отъ городища князь Ромодановскій со всѣмъ таборомъ ко Днѣпру мимо Переяславлѣ, где наказный гетманъ со всѣмъ войскомъ выйшолъ зъ Переяславля и, изкупившися зъ княземъ Ромодановскимъ, просто пойшли тропою гетмана Хмелницкого. Аже Хмелницкій юже сталъ таборомъ окопавшися, выперъ подъѣздъ и гналъ на полмилѣ, але войско ишло въ справѣ. Козаки Хмелницкого назадъ уступили къ своему табору, бо юже Татаре, зоставивши Хмелницкого, за Днѣпръ переправилися и пойшли у свою землю. Где войско околничого князя Ромодановского просто таборомъ наближилося на таборъ Хмелницкого, якъ можно ся бити зъ гарматы, и комонникъ козацкій зъ обоихъ сторонъ далъ бой отъ поля, съ тоей стороны отъ бору. А Якимъ Сомко съ пѣхотою козаковъ своихъ, также изъ Москвою, просто противно табору ишолъ, где великая война точилася зъ обоихъ сторонъ, которая тривала годинъ полтретѣ, а напотомъ, якъ наступилъ князь Ромодановскій зъ комонникомъ ушакованнымъ, такъ копійнымъ, рейтаріею, якъ и иннымъ огнистымъ, заразъ войско Хмелницкого тылъ подали, которые ся юже болше и поправити не могли, але мимо таборъ къ Днѣпру скочили, а инные съ Хмелницкимъ до бору. Що видячи пѣхота нѣмецкая, же тіе въ Днѣпръ скочили и такъ Днѣпръ наполнили, же за людомъ мало и воды знати было, въ углѣ табору заперлися и не здалися, которыхъ тысяча было, ажъ усѣхъ выбито. Итакъ тамъ згибло войска зъ руки Хмелницкого, такъ козаковъ, якъ и Ляховъ, тысячей болше двадцати, же ажъ отъ смроду къ Днѣпру трудно было приступити, а иный трупъ ажъ на Запороже позаносило. Итакъ Хмелниче́нко людъ погубилъ и таборъ совсѣмъ утратилъ, а самъ не у великой купѣ на Черкасы увойшолъ. А иные козаки, которые переплыли Днѣпръ, нагіе до домовъ ишли; а жолнѣровъ у Днѣпра били, а который переплывъ, то и зъ тихъ мало хто увойшолъ. Итакъ козаки, Каневъ опановавши, многіе шкоды чинили въ Корсуню и по иныхъ городахъ, мѣстахъ и селахъ.
А тая потреба была мѣсяца іюля 16 дня. По той потребѣ войско козацкое, видячи, же Якимъ Сомко, нащадячи здоровя своего, ишолъ зъ войскомъ и добрымъ при-
рятином, узяли языка московских людей и сами на око войско видели, прийшовши до войска, дали знати Хмелницкому о тих силах, которые идут на него: що Хмелницкий, собою стривоживши, отступил от Переяславля и потягнул к Днепру под Канев, и не дойшовши Канева, над Днепром, минувши городище, противно села окопався. А князь Ромодановский, пославши комонником за тим подъездом татарским, за которым гонилисьмо аж до самой Оржице, аже Татаре полегчившися, тую переправу перейшли и, нечинячи жадного одвороту, уходили мимо Яблунев, где барзо злые переправы, и мусело войско пова́гом ити, и переправивши Супой, сталисьмо, где посланцы гетмана Сомка пришли; даючи знати об отходе Хмелницкого от Переяславля, да которыми подъезд добрый выслали, аже дано от подъезду знати, же рушил от городища князь Ромодановский со всем табором ко Днепру мимо Переяславле, где наказный гетман со всем войском выйшол з Переяславля и, искупившися з князем Ромодановским, просто пойшли тропою гетмана Хмелницкого. Аже Хмелницкий юже стал табором окопавшися, выпер подъезд и гнал на полмиле, але войско ишло в справе. Козаки Хмелницкого назад уступили к своему табору, бо юже Татаре, зоставивши Хмелницкого, за Днепр переправилися и пойшли у свою землю. Где войско околничого князя Ромодановского просто табором наближилося на табор Хмелницкого, як можно ся бити з гарматы, и комонник козацкий з обоих сторон дал бой от поля, с тоей стороны от бору. А Яким Сомко с пехотою козаков своих, также из Москвою, просто противно табору ишол, где великая война точилася з обоих сторон, которая тривала годин полтрете, а напотом, як наступил князь Ромодановский з комонником ушакованным, так копийным, рейтариею, як и инным огнистым, зараз войско Хмелницкого тыл подали, которые ся юже болше и поправити не могли, але мимо табор к Днепру скочили, а инные с Хмелницким до бору. Що видячи пехота немецкая, же тие в Днепр скочили и так Днепр наполнили, же за людом мало и воды знати было, в угле табору заперлися и не здалися, которых тысяча было, аж усех выбито. Итак там згибло войска з руки Хмелницкого, так козаков, як и Ляхов, тысячей болше двадцати, же аж от смроду к Днепру трудно было приступити, а иный труп аж на Запороже позаносило. Итак Хмелниче́нко люд погубил и табор совсем утратил, а сам не у великой купе на Черкасы увойшол. А иные козаки, которые переплыли Днепр, нагие до домов ишли; а жолнеров у Днепра били, а который переплыв, то и з тих мало хто увойшол. Итак козаки, Канев опановавши, многие шкоды чинили в Корсуню и по иных городах, местах и селах.
А тая потреба была месяца июля 16 дня. По той потребе войско козацкое, видячи, же Яким Сомко, нащадячи здоровя своего, ишол з войском и добрым при-
