ледъ, и сгорѣлъ. Причина пожара не отыскана: одинъ плотникъ признавался, что наканунѣ, во время работъ, снимая пальцами свѣтильню со свѣчи фонаря, бросилъ ее на палубу и затопталъ; но смраду не было замѣчено вечеромъ. Командиру сдѣланъ выговоръ за слабое содержаніе на его кораблѣ караула. Еще наказаны, временнымъ разжалованіемъ и обходомъ въ производствахъ: караульный офицеръ (совѣтникъ) за несмотрѣніе надъ рундомъ, и офицеръ, бывшій наканунѣ на работѣ, оставившій оную прежде окончанія. Исправлявшій рундъ, фурьеръ Колесовъ, за неисполненіе своей обязанности, написанъ въ рядовые и наказанъ шпицрутенами; а провинившійся въ небрежномъ обхожденіи съ огнемъ плотникъ, высѣченъ кошками.
* 1779 г. Фрегатъ Третій. Командиръ Капитанъ 1 ранга Вороновъ. (Черн. м.) Находясь въ Керченской гавани и приготовляясь къ походу, 23 марта, во второмъ часу по полудни, былъ взорванъ на воздухъ. Начальный огонь показался у крютъ-камеры, которую въ то время обивали новою парусиною; но собственно взрывъ, послѣдовалъ отъ 149 боченковъ пороху, остававшихся на фрегатѣ сложенными въ констапельской во всю зиму, за непомѣстительностію въ магазинахъ. Погибли: Мичманъ Александръ Волковъ и 19 нижнихъ чиновъ. Обвиненъ только артиллерійскій офицеръ, Унтеръ-Лейтенантъ Багрѣевъ, за то что не находился при настоящей работѣ, и написанъ въ канонеры на одинъ годъ.
Получивъ свѣденіе объ этомъ несчастіи, Императрица написала Вице-Президенту Адм.-Коллегіи Графу Чернышеву: «Подобныя несчастія ни отчего иного происходятъ, какъ отъ неисполненія предписаннаго и отъ послабленія; отъ чего люди погибаютъ, а Государство слабѣетъ, ибо теряетъ оборону ему» — и было приказано строжайше изслѣдовать это дѣло.
