поля 13 Января, при легкомъ NO вѣтрѣ, шхуна находилась почти на высотѣ Херсонскаго маяка. Вскорѣ съ горъ поднялся туманъ, покрывшій весь горизонтъ густымъ, непроницаемымъ мракомъ. Въ тоже время отъ NO набѣжалъ жестокій шквалъ, предшественникъ сильнаго шторма, съ которымъ ртуть въ термометрѣ опустилась до 15° ниже нуля по реомюру. Люди, крѣпившіе паруса, отморозили руки, такъ что ихъ съ трудомъ могли снять съ марсовъ, послѣ чего оттирали имъ льдомъ ознобленные члены, въ чемъ и успѣли, но двое сильно пострадали.»
«Судно оставалось подъ штормовымъ гротъ-триселемъ во всѣ рифы и рифленнымъ фокъ-стакселемъ; но въ полдень, при поворотѣ на лѣвый галсъ, послѣдній былъ вырванъ.»
«Буря усиливалась; брызги отъ волненія, замерзая кругомъ и внутри судна, образовали вездѣ слой толстаго льда; снасти, паруса, шхивы въ блокахъ, словомъ все оледенѣло. Люди, раздѣленные на четыре смѣны, безпрестанно обрубали ледъ, гдѣ и какъ было только можно. Они перемѣнялись чрезъ каждые пять минутъ, но и въ этотъ краткій промежутокъ, отъ жестокаго мороза, лопаты и топоры падали у нихъ изъ рукъ; ихъ смѣняли другими, которые не успѣвали отогрѣваться, и выходя снова на ужасную борьбу, изнурялись этою, превозмогающею силы человѣческія работою. Отъ сильной качки нельзя было разогрѣвать воду, которую сначала употребляли для оттайки льда. Носовая часть судна примѣтно стала погружаться. Нѣсколько волнъ ходили уже черезъ бакъ по длинѣ всей шхуны, на которой съ трудомъ успѣвали выкачивать и вычерпывать наполнявшуюся воду.»
«Между тѣмъ люди изнемогали отъ истощенія силъ. Такое бѣдственное положеніе продолжалось двое сутокъ, и конечно судно неминуемо пошло-бы ко дну, еслибъ къ величайшему счастію, не послѣдовало перемѣны вѣтра, который перейдя къ SO, принесъ
