Два раза онъ падалъ изъ рукъ матери въ бурунъ и былъ вытаскиваемъ матросами на сѣтки, но и здѣсь волны, ежеминутно перекатываясь черезъ наши головы, затрудняли ему дыханіе. И не диво-ли: молитва матери исполнилась! Ребенокъ ея остался живъ и здоровъ, оправясь совершенно въ первый день нашего спасенія… Много было передъ глазами нашими ужасныхъ, раздиравшихъ сердце сценъ. Семейство одного артиллериста спасалось на ютѣ. Мать, выбившись изъ силъ, уронила своего малютку за бортъ. Младенецъ началъ биться ручонками и долго держался на водѣ, приводя тѣмъ всѣхъ въ изумленіе — онъ какъ будто ждалъ кого-то. Черезъ нѣсколько мгновеній сбросило буруномъ въ море его отца и мать. Обезсиленные, они не долго держались схватясь другъ за друга, и черезъ мимину оба погрузились — за ними исчезло въ волнахъ и дитя ихъ, и — вотъ кого ждалъ младенецъ, вотъ съ кѣмъ хотѣлъ онъ соединиться въ будущей жизни…»
«Утро 1 Сентября было намъ какъ будто предзнаменованіемъ спасенія. Яркое солнце, освѣтившее насъ, могло внушить мысль о могуществѣ и благости Творца, и стихавшій постепенно вѣтеръ дозволялъ намъ немного отдохнуть; но оставшіеся въ живыхъ, съ какимъ-то безчувствіемъ смотрѣли на умиравшихъ, не зная что уже близко было спасеніе.»
«Около 11-го или 12-го часа утра, на горизонтѣ показались мачта, потомъ парусъ, наконецъ полный кузовъ небольшаго тендера. Между нами поднялся смѣшанный крикъ, но уже не кричали — всѣ громко читали молитвы съ какою-то надеждою на спасеніе. «Слава Тебѣ Господи! Насъ спасутъ!» говорили мы утвердительно другъ другу. Взглянувъ на ютъ, откуда безпрестанно сталкивали въ воду умершихъ, я удивился какъ Мичманъ Левинъ могъ удержаться на стропъ-шкентелѣ шлюпъ-балокъ. Онъ пробылъ на
