Совѣтъ, которымъ утверждено сентября 25-го 1834 года. Высочайшая конфирмація послѣдовала 30 ноября того-же года.
1833 г. Пароходъ (40 с.) Араксъ. Командиръ Лейтенантъ А. А. Загоскинъ. (Касп. м.) Въ ночи на 20 іюня, когда стоялъ на якорѣ, въ Волгѣ, противъ селенія Семирублевое, въ 23 верстахъ отъ Астрахани, имѣя на буксирѣ два Эмбенскіе бота, въ тихую и свѣтлую ночь, въ 3 ч. утра загорѣлся, по видимому отъ незатушенной въ каютѣ у командира свѣчи. Команда спала на верху, и бодрствовалъ только одинъ часовой подъ склянками. Командиръ выскочилъ на верхъ «въ одной рубашкѣ,» и приказавъ пробужденной командѣ лить воду въ машинное отдѣленіе, успокоивалъ и ободрялъ людей. Нѣсколько человѣкъ, бросившихся къ машинному отдѣленію увидѣли, что огонь выбивается изъ пассажирской каюты, въ которой отдыхалъ командиръ, и когда сняли люкъ съ этой каюты, увидѣли, что въ ней уже горѣли тюфяки, табуретъ въ углу и перегородка въ машинное отдѣленіе. У брамспойта, которымъ затушали огонь, вскорѣ лопнулъ рукавъ, а ведеръ было недостаточно, только четыре. Г. Закоскинъ, отдавъ начальныя приказанія, спустился въ каюту, и выйдя изъ нея въ форменномъ сюртукѣ, закричалъ на бота, чтобъ они отдали буксиры и прислали помощь. Потомъ онъ опять спустился въ каюту, взялъ изъ нея шкатулку, заперъ каюту на ключъ (по показанію его не пассажирскую, которая горѣла, и горѣніе которой отрицалъ командиръ, утверждая что оно началось въ машинѣ, а кормовую, капитанскую, чтобы этимъ средствомъ, при затопленіи парохода спасти свои вещи), и выйдя на верхъ, приказалъ прорубить правый бортъ; но борта не могли прорубить, потому что на пароходѣ нашлось только два топора. Въ это-же время пріѣхалъ съ берега Соляной приставъ Борейше, на косной лодкѣ, съ калмыками и казаками, и вскорѣ за нимъ крестьяне деревни Семирублевое. Но командиръ, уже
