невыразимой горести, старые рапортички. Но и тутъ твердость его не оставила: онъ подозвалъ къ себѣ деньщика, и сказалъ ему: «Ну братъ, я думалъ что мнѣ придется отвѣчать только за погибшее судно, и что все нужное со мною; но теперь увѣрился въ противномъ: при мнѣ нѣтъ ни одной копѣйки денегъ». — Правда Ваше Высокоблагородіе, отвѣчалъ деньщикъ, вы лишились-бы всего, еслибъ я васъ послушался и бросилъ шкатулку въ морѣ. — «Ты вѣрно шутишь? возразилъ капитанъ: — Я самъ видѣлъ, какъ ты бросилъ ее за бортъ!» — Я, сударь, бросилъ туда кусокъ дерева, а шкатулку спряталъ подъ шинель. — И съ этимъ словомъ деньщикъ подалъ капитану его шкатулку. Обрадованный, несчастный капитанъ, тутъ-же щедро наградилъ своего вѣрнаго деньщика, назначивъ ему пенсію, и по отставкѣ, предложилъ ему жить у него въ деревнѣ, по смерть».
Вскорѣ пріѣхалъ отправленный прежде подшхиперъ, и съ нимъ нѣсколько ботиковъ и лодокъ окрестныхъ жителей. Къ вечеру всѣ переправились на островъ Бусс-э, и тамъ размѣстились въ двухъ лоцманскихъ хижинахъ и въ амбарахъ.
Бригъ былъ совсѣмъ разрушенъ: корма отломилась и затонула, а носовую часть перевернуло вверхъ дномъ. Такъ погибъ прекрасный Фениксъ — одинъ изъ лучшихъ бриговъ того времени. Мѣсто гдѣ разбились — отъ острова Юсари къ O, въ 312 миляхъ. Лоцмана называли этотъ камень Англійской банкой, потому что здѣсь когда-то совершилось крушеніе Англійскаго купеческаго судна. Теченіе на мѣстѣ крушенія оказалось 112 мили къ N. О чрезвычайно сильномъ теченіи въ эти дни подтвердили Лоцъ-Лейтенантъ Финляндіи и мѣстные лоцмана. Ошибочности курса могло содѣйствовать и то обстоятельство, что у острова Юсари, какъ извѣстно, компасъ не правильно дѣйствуетъ. Черезъ недѣлю команда, кромѣ небольшой части, оставленной съ Лейте-
