его подъ вѣтеръ, то въ половинѣ 3 часа онъ сталъ на два якоря, уже въ 3 миляхъ отъ берега, въ 15 выше Анапы; черезъ часъ сорванъ съ якорей, и брошенъ на мель. Для облегченія ударовъ срубили мачты. Двое сутокъ команда держалась на разбивавшемся транспортѣ, и только 13 числа, когда вѣтеръ началъ стихать, стали перебираться на берегъ. Еще на другой день крушенія сдѣлали было плотъ, изъ бочекъ и разныхъ штукъ дерева, чтобы передать завозъ на берегъ; но этотъ плотъ, съ Мичманомъ Камарашемъ и 6 нижними чинами, опрокинулся; и бывшіе на немъ едва спаслись. Теперь-же матросъ Николай Шалабатовъ, вызвался на отважный подвигъ: съ привязаннымъ подъ руки лаглинемъ, взявъ въ руки шлюпочный крюкъ, пустился вплавь къ берегу, и съ крайнимъ трудомъ достигнувъ его, перетащилъ съ судна привязанный къ лаглиню перлинь, который закрѣпилъ на берегу, давъ этимъ способъ къ спасенію. Транспортъ былъ снятъ съ мели и исправленъ. Обвиненный за неискусныя распоряженія курсами, командиръ, по приговору суда, долженствовалъ быть «арестованнымъ на одинъ мѣсяцъ, съ содержаніемъ на гауптвахтѣ, и служить одну кампанію подъ командою;» но Главный Командиръ Черноморскаго флота Адмиралъ Грейгъ, представлявшій, что хотя командиръ не обвиненъ въ умышленности или пренебреженіи, однакожъ дѣйствуя какъ офицеръ не знающій совершенно своего дѣла, и вопреки благоразумнымъ представленіямъ своихъ офицеровъ, «дабы чрезъ излишнее и вредное для службы снисхожденіе, не ослабить во мнѣніи офицеровъ той отвѣтственности, какой каждый, не исполнившій своего долга, подвергаться долженъ,» приговорилъ арестовать командира на годъ, съ исключеніемъ этого времени изъ службы; по опредѣленію-жъ Адмиралтействъ-Совѣта, положено ему: быть «арестованнымъ на гаубтвахтѣ на шесть мѣсяцевъ, и отставленнымъ отъ службы». Государь Императоръ Собственноручно конфирмовалъ: Быть
