ваемы товарищами обратно. На берегу собралось множество солдатъ, которые съ своей стороны употребляли всѣ усилія подать помощь; но тщетно. Лейтенантъ П. Суворовъ, старшій на корветѣ, лежалъ у порта, просунувши одну руку въ пушечный рымъ, а другою обхватившись за бортъ; обломкомъ рангоута сломило ему руку, сперва въ локтѣ, потомъ въ плечѣ, и онъ закоченѣлъ въ страданіяхъ. Артиллеріи Унтеръ-Лейтенантъ П. Фридовскій, человѣкъ здоровеннѣйшій и силачь, бросился однимъ изъ первыхъ въ волны, и вытащенный оттуда обратно безъ силъ, вскорѣ скончался отъ истощенія. Штурманъ Прокофьевъ, бросившись въ волны, одѣтый въ тулупъ, сперва пошелъ было ко дну, но потомъ всплылъ на поверхность, при помощи раскинувшихся полъ своей тяжелой одежды, и несомый теченіемъ, былъ перехваченъ у берега. Двое больныхъ: одинъ истощенный морского болѣзнію, Мичманъ Кутузовъ, другой страдавшій горячкою, Штурманъ Сергачевъ, были привязаны, усерднымъ и дѣятельнымъ шхиперомъ, къ борту, и потомъ сняты, излечившіеся отъ своихъ болѣзней, которыми страдали, но конечно пріобрѣтя новыя. Въ большей части офицеровъ и нижнихъ чиновъ страданія, происходившія отъ ударовъ, холода, голода и жажды, выражались какимъ то оцѣпененіемъ всѣхъ чувствъ, и единственнымъ желаніемъ ихъ было: скорѣйшее прекращеніе страданій — смертію. Нѣкоторые сохраняли полное присутствіе духа; нѣкоторые приходили въ отчаяніе. Замѣчателенъ поступокъ одного, довольно-дряннаго матроса, служившаго вѣстовымъ у Мичмана Вѣтрова: когда его господинъ, готовясь броситься въ воду, скинулъ съ себя платье, и потомъ дѣйствительно бросился, но былъ вытащенъ назадъ, этотъ вѣстовой подползъ съ своего мѣста, захватилъ господскіе брюки и намоталъ ихъ себѣ на руку. Онъ зналъ, что въ карманѣ этихъ брюкъ лежало нѣсколько червонцевъ, и когда всѣ собрались на берегу,
