желаетъ того душа моя!» — сказалъ онъ и кулакомъ по столу ударилъ. И заплатилъ.
Сейчасъ отвелъ Илію изъ тюрьмы къ себѣ въ Патрасѣ на квартиру. Вымылся, выбрился — опять молодецъ; чистую одежду надѣлъ, и уѣхали они вмѣстѣ въ За̀вицу въ великой радости.
Скоро и свадьба была послѣ этого. На свадьбѣ и безрукій филинъ выпилъ и помирился.
— «Руки не воротишь — Богъ вамъ да проститъ», — сказалъ онъ.
Съ тѣхъ поръ Иліа сталъ жить хозяиномъ.
И хотя онъ, какъ я говорю, мало про свою жизнь любилъ разсказывать; однако о той старушкѣ, которую онъ еще разбойникомъ въ Турціи пожалѣлъ, всегда вспоминалъ и говорилъ:
— «Это ея молитвы, сердечная она баба моя, спасли меня. Я такъ это думаю!»
Когда я уходилъ домой, въ Эпиръ, Иліа далъ мнѣ нѣсколько золотыхъ и сказалъ:
— «Слушай, сыне мой! узнай, жива ли старуха (онъ и деревню назвалъ, и ея самой имя мнѣ сказалъ). — Если жива, отнеси ей это и поклонись отъ меня, и все разскажи ей, что знаешь про меня. А если она, бѣдная, скончалась, отдай деньги на монастырь или на церковь, за ея душу».
Я пріѣхалъ въ село это, домъ старушки нашелъ и дочь ея и зять меня хорошо приняли. А сама старушка около года предъ этимъ кончила жизнь свою. Я все разсказалъ зятю и дочери и отдалъ деньги на церковь. Они очень благодарили меня и радовались.
желает того душа моя!» — сказал он и кулаком по столу ударил. И заплатил.
Сейчас отвел Илию из тюрьмы к себе в Патрасе на квартиру. Вымылся, выбрился — опять молодец; чистую одежду надел, и уехали они вместе в Завицу в великой радости.
Скоро и свадьба была после этого. На свадьбе и безрукий филин выпил и помирился.
— «Руки не воротишь — Бог вам да простит», — сказал он.
С тех пор Илиа стал жить хозяином.
И хотя он, как я говорю, мало про свою жизнь любил рассказывать; однако о той старушке, которую он еще разбойником в Турции пожалел, всегда вспоминал и говорил:
— «Это её молитвы, сердечная она баба моя, спасли меня. Я так это думаю!»
Когда я уходил домой, в Эпир, Илиа дал мне несколько золотых и сказал:
— «Слушай, сыне мой! узнай, жива ли старуха (он и деревню назвал, и её самой имя мне сказал). — Если жива, отнеси ей это и поклонись от меня, и всё расскажи ей, что знаешь про меня. А если она, бедная, скончалась, отдай деньги на монастырь или на церковь, за её душу».
Я приехал в село это, дом старушки нашел и дочь её и зять меня хорошо приняли. А сама старушка около года пред этим кончила жизнь свою. Я всё рассказал зятю и дочери и отдал деньги на церковь. Они очень благодарили меня и радовались.
