Я съ Илі̀ей познакомился въ Элладѣ. Я укралъ у него лошадь, и онъ мнѣ это простилъ.
Илі́а живетъ теперь въ Ксеро̀меро̀[1], въ селѣ За́вица.
Я еще мальчикомъ ушелъ съ дядей изъ Эпира въ Грецію. Дядя отдалъ меня въ услуженіе въ Патрасъ къ одному хозяину, у котораго было многое множество стафидъ[2]. У этого хозяина я жилъ долго, смотрѣлъ у него за виноградниками и помогалъ ему въ торговлѣ. Онъ меня очень любилъ и отпустилъ меня съ деньгами, когда мнѣ было уже 19 лѣтъ.
Вотъ тогда я сталъ съ этими деньгами ходить по селамъ эллинскимъ, искалъ себѣ мѣста, а больше, скажемъ правду, лѣнился, знакомился съ людьми, разговаривалъ по кофейнямъ и проживалъ свои деньги. Наконецъ прожилъ всѣ, и стало мнѣ трудно. Правда, у насъ въ эллинскихъ селахъ люди очень гостепріимные, и когда встрѣтится тебѣ какой-нибудь человѣкъ, сейчасъ спроситъ: «Откуда ты, паликаръ? Куда идешь? И кто ты самъ?» Ты ему скажешь, кто ты и откуда; онъ тебя въ домъ возьметъ и угоститъ и отпуститъ съ добрымъ словомъ. Женщины спорятъ и ссорятся между собою о томъ, къ которой въ домъ ночевать пойдетъ бѣдный странникъ; потому что такое гостепріимство у насъ считается дѣломъ душевнымъ, для души спасительнымъ, можетъ дому добрый часъ принести.
Такъ я и ходилъ долго безъ дѣла по селамъ, и хотя
Я с Илией познакомился в Элладе. Я украл у него лошадь, и он мне это простил.
Или́а живет теперь в Ксеромеро[1], в селе За́вица.
Я еще мальчиком ушел с дядей из Эпира в Грецию. Дядя отдал меня в услужение в Патрас к одному хозяину, у которого было многое множество стафид[2]. У этого хозяина я жил долго, смотрел у него за виноградниками и помогал ему в торговле. Он меня очень любил и отпустил меня с деньгами, когда мне было уже 19 лет.
Вот тогда я стал с этими деньгами ходить по селам эллинским, искал себе места, а больше, скажем правду, ленился, знакомился с людьми, разговаривал по кофейням и проживал свои деньги. Наконец прожил все, и стало мне трудно. Правда, у нас в эллинских селах люди очень гостеприимные, и когда встретится тебе какой-нибудь человек, сейчас спросит: «Откуда ты, паликар? Куда идешь? И кто ты сам?» Ты ему скажешь, кто ты и откуда; он тебя в дом возьмет и угостит и отпустит с добрым словом. Женщины спорят и ссорятся между собою о том, к которой в дом ночевать пойдет бедный странник; потому что такое гостеприимство у нас считается делом душевным, для души спасительным, может дому добрый час принести.
Так я и ходил долго без дела по селам, и хотя
