комплименты строй! А рабу теперь трудно купить; закона уже нѣтъ. Все франки это надѣлали!
На вино Хамидъ былъ крѣпокъ и пилъ много; но чтобы срамъ какой дѣлать пьяному, этого онъ не любилъ; поетъ и веселится, а потомъ заснетъ. Когда другіе турки говорили ему: «Зачѣмъ пьешь съ греками? Пророкъ пить не велѣлъ». У него была на это исторія, сейчасъ и разскажетъ ее.
Какъ при султанѣ Мурадѣ жилъ въ Константинополѣ одинъ пьяница Бикри-Мустафа. Султанъ Мурадъ строго наказывалъ пьющихъ турокъ и казнилъ даже тѣхъ, отъ кого пахло виномъ. Самъ султанъ и вкуса вина не зналъ до тѣхъ поръ, пока не встрѣтилъ Бикри-Мустафу. Разъ шелъ султанъ ночью, — самъ осматривалъ городъ. При немъ была стража. Встрѣтился ему Бикри и кричитъ: «дай мнѣ дорогу!»
— Я падишахъ! — сказалъ султанъ.
— А я, — говоритъ пьяница, — Бикри-Мустафа, я Константинополь у тебя куплю, и тебя самого куплю, когда хочешь. Велѣлъ султанъ его взять во дворецъ, и когда на другой день Бикри протрезвился, султанъ Мурадъ призвалъ его и спросилъ: «Гдѣ жъ твои сокровища, чтобъ и меня и столицу мою купить?» Вынулъ Бикри изъ-подъ платья бутылку хорошаго вина и сказалъ:
— О! падишахъ! Вотъ сокровище, которое нищаго дѣлаетъ царемъ-завоевателемъ и факира послѣдняго равняетъ съ искендеромъ-двурогимъ. (Такой царь, говорятъ, былъ въ Македоніи — двурогій; весь міръ покорилъ; у Маноли брата и книжка объ немъ была.) Удивился султанъ, попробовалъ вина и съ тѣхъ поръ первый пьяница въ свѣтѣ самъ сталъ, и Бикри-Мустафу во дворецъ себѣ въ друзья взялъ.
Про этого Бикри Хамидъ всѣмъ разсказывалъ. Другіе турки подивятся этому разсказу его и оставятъ его, только скажутъ: «одно слово — Дели-Хамидъ!»
Съ Маноли онъ вотъ какъ познакомился. Братъ красилъ дверь у кофейни. Было это въ пятницу, и много
комплименты строй! А рабу теперь трудно купить; закона уже нет. Всё франки это наделали!
На вино Хамид был крепок и пил много; но чтобы срам какой делать пьяному, этого он не любил; поет и веселится, а потом заснет. Когда другие турки говорили ему: «Зачем пьешь с греками? Пророк пить не велел». У него была на это история, сейчас и расскажет ее.
Как при султане Мураде жил в Константинополе один пьяница Бикри-Мустафа. Султан Мурад строго наказывал пьющих турок и казнил даже тех, от кого пахло вином. Сам султан и вкуса вина не знал до тех пор, пока не встретил Бикри-Мустафу. Раз шел султан ночью, — сам осматривал город. При нём была стража. Встретился ему Бикри и кричит: «дай мне дорогу!»
— Я падишах! — сказал султан.
— А я, — говорит пьяница, — Бикри-Мустафа, я Константинополь у тебя куплю, и тебя самого куплю, когда хочешь. Велел султан его взять во дворец, и когда на другой день Бикри протрезвился, султан Мурад призвал его и спросил: «Где ж твои сокровища, чтоб и меня и столицу мою купить?» Вынул Бикри из-под платья бутылку хорошего вина и сказал:
— О! падишах! Вот сокровище, которое нищего делает царем-завоевателем и факира последнего равняет с искендером-двурогим. (Такой царь, говорят, был в Македонии — двурогий; весь мир покорил; у Маноли-брата и книжка об нём была.) Удивился султан, попробовал вина и с тех пор первый пьяница в свете сам стал, и Бикри-Мустафу во дворец себе в друзья взял.
Про этого Бикри Хамид всем рассказывал. Другие турки подивятся этому рассказу его и оставят его, только скажут: «одно слово — Дели-Хамид!»
С Маноли он вот как познакомился. Брат красил дверь у кофейни. Было это в пятницу, и много
