низмъ письма формируется въ нашемъ мозгу въ общемъ совершенно на тѣхъ же основаніяхъ, какъ и механизмъ устной рѣчи, и что, слѣдовательно, общія заключенія о структурѣ мыслительно-рѣчеваго механизма, къ которымъ мы пришли въ предшествующемъ отдѣлѣ, распространяются и на область мыслительно-письменной дѣятельности. Такъ, напр., наше предположеніе о динамико-волевомъ моментѣ семазіологическихъ представленій, т. е. о тенденціи ихъ во время рѣчи переходить въ слова, подтверждается и въ области письма, когда въ моментъ писанія мы, подъ вліяніемъ сторонней мысли, вмѣсто требуемаго слова по ошибкѣ пишемъ другое, взятое уже изъ этой мысли. Однако, указывая на большое сходство между обмолвками и описками, нельзя игнорировать и той разницы между ними, которая обусловливается различіемъ въ мышечныхъ аппаратахъ устной рѣчи и письменной, состоящимъ въ меньшей подвижности втораго по сравненію съ первымъ. Благодаря этому, среди ошибокъ нѣкоторыя болѣе свойственны рѣчи, а другія — письму; напр. перестановки, являясь весьма обычными для произношенія, встрѣчаются очень рѣдко среди описокъ, а случаи пропусковъ и особенно повтореній (срв. теплоломъ и т. п.) болѣе характерны для письма.[1]
Примѣчаніе. Аналогичныя съ обмолвками и описками явленія мы можемъ наблюдать и въ другихъ сферахъ нашей психо-моторной дѣятельности; такъ, и здѣсь нерѣдки случаи субституціи дѣйствій (срв. когда разливающій чай, дополнивъ чайникъ, вмѣсто послѣдующаго разливанія
- ↑ Что касается условій, при которыхъ проявляются тѣ или другія обмолвки и описки, то этотъ вопросъ, безъ сомнѣнія важный, почти не разработанъ. Можно все-таки упомянуть, что ускоренное движеніе идей благопріятствуетъ пропускамъ и регрессивной ассимиляціи, а замедленное — повтореніямъ и прогрессивной ассимиляціи. Благодаря этому особенности ошибокъ нерѣдко группируются соотвѣтственно индивидуальности и темпераменту; такъ, напр., описки въ ученической тетради Петра В. свидѣтельствуютъ объ его стремительной натурѣ, такъ какъ состоятъ преимущественно изъ пропусковъ.
