совмѣстной жизни, другие основываютъ обязательность ихъ на требованіяхъ разума, третьи — на соображеніяхъ общей пользы, четвертые, явно смѣшивая этот вопросъ съ вопросомъ объ источникѣ происхожденія юридическихъ нормъ, ссылаются на велѣнія законодателя, на народный духъ, на волю большинства, пятые указываютъ на этическую подкладку, на этическую мощь права, какъ источникъ обязательности его велѣній, шестые все сводятъ къ внѣшней, физической силѣ, къ внѣшнему принужденію, обезпечивающему соблюденіе нормъ права, и т. д.
Мы не станемъ подробно опровергать всѣ эти либо безсодержательныя, либо прямо невѣрныя объясненія, тѣмъ болѣе, что Бирлинг, который въ свою очередь, какъ мы видѣли, основываетъ обязательность юридическихъ нормъ на признаніи ихъ въ качествѣ правилъ совместной жизни со стороны членовъ данной соціальной группы, прекрасно разобралъ всѣ важнѣйшія теоріи по этому вопросу. Не повторяя сказаннаго имъ, мы перейдемъ прямо къ изложенію нашего взгляда на этотъ вопросъ.
1) Совмѣстная жизнь, общеніе людей даже в самой примитивной формѣ предполагаетъ извѣстную взаимную уступчивость и оказаніе другъ другу помощи противъ возможныхъ бѣдъ и опасностей, грозящихъ отдѣльнымъ членамъ данной соціальной группы и всей группѣ извнѣ и изнутри.
Первое возникаетъ изъ того кореннаго факта, что потребности людей возрастаютъ въ общемъ гораздо быстрѣе, чѣмъ средства къ удовлетворенію ихъ, второе — изъ не менѣе кореннаго факта относительной слабости, беззащитности отдѣльнаго индивида въ борьбѣ съ природой и ему подобными.
Оба эти момента приводятъ въ примѣненіи къ повторяющимся конкретнымъ случаямъ, в которыхъ либо приходится проявлять уступчивость, либо приходить на помощь другимъ, къ выработкѣ извѣстныхъ прочныхъ ассоцiацiй идей, въ силу которыхъ при наступленіи такихъ-то и такихъ-то обстоятельствъ ожидается такое-то и такое-то поведеніе заинтересованныхъ лицъ, такія-то и такія-то дѣйствия ихъ.
Вмѣстѣ съ тѣмъ, когда это ожиданіе не сбывается, воз-
