ши-же совершенно безоружны, т. к. имъ запрещается носить оружіе, и это запрещеніе понятно, но съ другой стороны — не давая курдамъ оружія для самозащиты, мы сами не съумѣли охранить ихъ безопасность. Это обстоятельство имѣло весьма неблагопріятное вліяніе на характеръ отношеній курдовъ къ русскому владычеству. Въ азіатскихъ народахъ сила пользуется особымъ уваженіемъ и является чуть-ли не первенствующимъ факторомъ государственной и народной жизни; для курдовъ являлось непонятнымъ, что сильное государство не могло защитить своихъ подданныхъ отъ разоренія ихъ иностранными разбойниками; являлось сомнѣніе въ силѣ государства, подрывался престижъ государства, которое, обезоруживъ своихъ подданныхъ, само оказалось не въ силахъ защитить ихъ отъ нападеній вооруженныхъ сосѣдей. Принятыми для охраны нашей границы мѣрами (командированіе на лѣтнее время, въ помощь пограничной стражѣ, воинскихъ частей и охотничьихъ командъ) и изложенныя уже выше переговоры съ турецкимъ правительствомъ о совмѣстной съ послѣднимъ охранѣ границы, — несомнѣнно будутъ способствовать къ поднятію экономическаго благосостоянія пограничнаго населенія, въ томъ числѣ и пограничныхъ курдовъ, и уничтожатъ одну изъ причинъ недовольства ихъ русской властью.
Обобщая все сказанное о мѣрахъ къ укорененію среди нашихъ курдовъ привязанности къ Россіи, приходимъ къ заключеніямъ, что: 1) всѣ мѣры, заключающіяся въ привлеченіи знатныхъ курдовъ чинами и пенсіями, являются лишь палліативами, т. к. всѣ награ-
