между собой и съ сосѣдями. Авторитетъ правителя Соуджъ-булака среди этихъ курдовъ Мукри весьма условный; всѣ его попытки собрать среди нихъ хотя какія-нибудь подати, обыкновенно, оканчиваются тѣмъ, что Мукри бросаются въ Турцію и оттуда жестоко мстятъ правителю, производя въ его округѣ грабежи, насилія и разбои; правитель Соуджъ-булака не осмѣливается подвергать наказанію даже захваченныхъ въ плѣнъ курдовъ Мукри, т. к. не такъ давно бывали примѣры, что эти курды, для освобожденія своихъ товарищей, не останавливались передъ нападеніемъ на Соуджъ-булакъ и Сердештъ, чтобы лично расправиться съ слишкомъ усерднымъ представителемъ персидской власти[1]. Какъ кочевые, такъ и осѣдлые Мукри отличаются отъ всѣхъ остальныхъ курдовъ религіознымъ фанатизмомъ и находятся въ большой зависимости у своего суннитскаго духовенства, вслѣдствіе чего они настроены крайне враждебно ко всему шіитскому и ненавидятъ персовъ и тюрко-татаръ, подобно курдамъ-кизилбашамъ Дерсима и Козуджана.
Глава ихъ, Гамза-ага, первымъ примкнулъ къ толпамъ Обейдуллы и увлекъ за собой всѣхъ Мукри; во время этого похода они отличались особенной жестокостью и яростно уничтожали шіитскія селенія, а стоя подъ Тавризомъ, они совершенно опустошили его
- ↑ Въ 1890 году правитель этого округа, Сеифъ-Эддинъ-ханъ, былъ отравленъ своей женой, дочерью курдскаго аги племени Мукри.
Этотъ таифе въ настоящее время, какъ и почти всѣ войска Адербейджана, существуетъ вѣроятно только на бумагѣ. (Примѣчаніе автора).
