Переходя къ вопросу о вѣроятномъ отношеніи къ намъ курдовъ въ случаѣ войны нашей съ Турціей, необходимо принять во вниманіе, что ближайшее знакомство съ исторіей Курдистана и съ исторіей минувшихъ нашихъ войнъ съ Турціей, а равно и съ современнымъ характеромъ взаимныхъ отношеній курдскихъ племенъ между собой, и съ отношеніями послѣднихъ къ турецкому правительству, — приводитъ къ слѣдующимъ безспорнымъ заключеніямъ:
1) у курдовъ нѣтъ яснаго національнаго самосознанія; нѣтъ у нихъ и чувства патріотизма въ курдско-національномъ смыслѣ; у нихъ существуетъ только любовь къ свободѣ и привязанность къ своему племени (аширету), а иногда и къ своему родоначальнику и къ обитаемому племенемъ уголку страны; попытки отдѣльныхъ лицъ къ созданію независимаго курдскаго государства не имѣли успѣха, оставались чисто мѣстными явленіями и не захватывали всего Курдистана; національныя идеи, во имя которыхъ дѣйствовали Бадыръ-ханъ, Іезданширъ, Обейдулла и другіе выдающіеся курды, оказались безсильными для увлеченія и подъема всего курдскаго народа;
2) нѣтъ у курдовъ пока и религіознаго фанатизма; религіозныя идеи и развернутое святое знамя пророка также не могли поднять массы курдовъ и подвинуть ихъ на великое дѣло; это вполнѣ доказало возстаніе Обейдуллы;
