стоящее время крайнюю осторожность во всѣхъ тѣхъ случаяхъ, когда можно предвидѣть какое нибудь столкновеніе; оно всегда старается уладить дѣло миромъ и избѣжать употребленія въ дѣло оружія. Большинство изъ аширетовъ этой группы никакихъ податей не вносятъ[1].
- ↑ Крайняя слабость власти турецкаго правительства въ Южномъ Курдистанѣ подтверждается фактами недавняго времени, изрѣдка проникающими въ нашу періодическую печать, имѣющую въ Турціи своихъ корреспондентовъ. Такъ напр., въ „С.-Петербургск. Вѣдомостяхъ“ (№ 247, отъ 9 сент. 1900 г.) сообщалось о безпорядкахъ, произведенныхъ курдами въ Моссульскомъ вилаетѣ и вызванныхъ юбилейными манифестами султана, ложно истолкованными курдами. Въ уѣздномъ городѣ этого вилаета, Керкюбъ-Сулейманіе, былъ приговоренъ къ тюремному заключенію курдъ-разбойникъ. Курдскіе шейхи и старшины распространили слухи, что, по случаю султанскаго юбилея, разбойникъ долженъ быть освобожденъ отъ всякаго наказанія, и этого оказалось достаточнымъ, чтобы курды на-
лый таборъ, который, по прибытіи на мѣсто происшествія, началъ прямо съ перестрѣлки. Гористый и пересѣченный рельефъ мѣстности, отчасти еще закрытый лѣсной растительностью, требовалъ веденія правильныхъ военныхъ дѣйствій; бой длился два дня и таборъ понесъ потери убитыми и ранеными, почему командиръ табора потребовалъ подкрѣпленій. Въ Битлисѣ начали было собирать второй таборъ, рѣшили даже присоединить къ нему два орудія и сувари, но кончили тѣмъ, что, по приказанію свыше, вмѣсто всякихъ подкрѣпленій отозвали назадъ и первый таборъ. Курды не понесли никакого наказанія и три года не видѣли въ своемъ раіонѣ никакихъ чиновъ турецкой администраціи. Только въ самое послѣднее время туркамъ удалось поставить здѣсь каймакама изъ жителей г. Битлиса; власть этого каймакама совершенно фиктивна, но всетаки, какъ лицо офиціальное, онъ однимъ своимъ присутствіемъ свидѣтельствуетъ о томъ, что край принадлежитъ Турціи. (Изъ донесеній бывшаго Ванскаго вице-консула, В. Т. Маевскаго).
