потери, иногда даже весьма значительныя, но т. к. масса курдовъ не развита и неумѣла, то и опыты подобныхъ столкновеній для массы курдовъ и для всей конницы Гамидіе не могутъ играть роли боевой школы. Чаще всего боевая практика современнаго курда ограничивается грабежами мирныхъ каравановъ и путешественниковъ, армянскихъ селеній и т. п., т. е. условіями, далеко не достаточными для выработки настоящаго воина. «Полагаю даже, что подобная обстановка, крайне благопріятная для развитія вороватости, должна прививать скорѣе трусость на случай столкновенія со сколько-нибудь серьезнымъ противникомъ», замѣчаетъ въ своемъ сочиненіи[1] Ѳ. Грязновъ.
Нѣсколько иначе обстоитъ дѣло въ отношеніи полковъ Гамидіе, расположенныхъ въ ближайшей къ нашему Закавказью пограничной полосѣ. Въ послѣдніе годы, особенно въ 1898—99 и даже въ 1900 гг., на русско-турецкой границѣ весьма часто случались довольно крупныя перестрѣлки между курдами Гамидіе и нашими войсками;[2] бывали стычки, когда кур-
- ↑ Военный обзоръ передового театра въ Азіатской Турціи. Часть II, стр. 67.
- ↑ Нападенія конницы Гамидіе на наши пограничные посты начались еще съ лѣта 1894 года. По настояніямъ нашего посла въ Константинополѣ, султанъ принялъ нѣкоторыя мѣры для предупрежденія подобныхъ случаевъ въ будущемъ; такъ напр., султанъ возложилъ отвѣтственность за эти нападенія на Эрзерумскаго генералъ-губернатора, а также и на мушира IV корпуса — Зекки-пашу; тогда-же былъ назначенъ особый начальникъ пограничной охраны, бригадный генералъ Тевфикъ-паша. Однако случаи нападеній не только не уменьшились, а наоборотъ, участились (особенно часты были они
