При вторженіи турокъ въ Эриванскую губернію наши курды вмѣстѣ съ турецкими грабили нашихъ армянъ и татаръ; послѣ бѣгства съ Чингильскихъ высотъ турецкаго Баязетскаго отряда турецкіе и наши курды вмѣстѣ стали грабить турецкія же селенія и бѣгущую турецкую армію! Тоже самое было и въ бою при Башъ-Кадыклярѣ: турецкіе курды, вначалѣ сражавшіеся противъ насъ, послѣ боя бросились преслѣдовать и грабить турецкія же войска!
4) Въ эту кампанію курды были опасны намъ не какъ войско, а какъ дикій кочующій народъ, который могъ вредить намъ одиночными убійствами и грабежами, дѣйствіями на нашихъ сообщеніяхъ и вторженіями въ наши предѣлы, и притомъ долгое время совершенно безнаказанно, такъ какъ имѣя все свое имущество на спинахъ своихъ лошадей, они могли откочевывать въ глубину края въ труднодоступныя горы, спасаясь этимъ отъ преслѣдованія и наказанія.
5) Эта кампанія, какъ и кампанія 1828—29 годовъ, показала, что наилучшій способъ обороны Эриванской губерніи, подверженной вторженію курдскихъ хищниковъ, есть активная оборона, т. е. внесеніе войны въ предѣлы непріятеля и при томъ чѣмъ дальше и скорѣе, тѣмъ лучше для насъ.
6) Въ отношеніи пригодности къ боевымъ дѣйствіямъ курды и въ эту войну, какъ и въ предыдущія наши войны съ Персіей и Турціей, не выдерживали никакого сравненія съ нашими казаками. Въ бою они сводили все дѣло къ „игрѣ въ войну“, въ джигитовку и не всегда умѣстную стрѣльбу съ коня, у кого были ружья;
