оказалось всего 1200 чел. баши-бузуковъ, среди которыхъ курдовъ было очень мало.
Необходимо подчеркнуть еще то обстоятельство, что на Карсскомъ театрѣ придерживались мягкаго и гуманнаго обращенія съ курдами. Кн. Бебутовъ, ген.-ад. Муравьевъ и полковникъ Лорисъ-Меликовъ старались избѣгать жестокихъ мѣръ, и наказанія и устрашенія курдовъ силою нашего оружія. Такъ напр., когда среди курдовъ усиленно стали ходить слухи о нашихъ неудачахъ въ Крыму и курды стали временно менѣе покорными, то мы ограничились лишь наблюденіемъ за ними и ихъ стадами, не принимая „болѣе строгихъ мѣръ, дабы не встревожить курдовъ и не возбудитъ въ нихъ подозрѣній“[1]. Правда, результаты такой политики были вполнѣ успѣшны, но нужно при этомъ помнить, что курды Карсскаго пашалыка находились внѣ вліянія турецкихъ войскъ: вся турецкая армія заперлась въ Карсѣ и весь Карсскій пашалыкъ былъ занятъ сильнымъ русскимъ корпусомъ; при такихъ условіяхъ курдамъ было невозможно продолжать свои грабежи, а потому въ отношеніи ихъ можно было ограничиться лишь ласками и подарками.
Совершенно въ иныхъ условіяхъ находились наши войска на Эриванскомъ театрѣ, почему начальство Эриванскаго отряда въ отношеніи курдовъ придерживалось другой, менѣе гуманной и мягкой системы, что и возбудило неудовольствіе ген.-ад. Муравьева.
- ↑ Отношеніе ген.-ад. Муравьева къ кн. Долгорукову, отъ 21 марта 1855 года, № 79. (Стр. 79—81 тома XI актовъ археографической комиссіи).
