кочевкахъ или перейти на прежнія, которыя они занимали до нашего вступленія въ предѣлы Турціи; при этомъ старшины давали обѣщанія не грабить ни въ нашихъ, ни въ турецкихъ предѣлахъ. Начальникъ отряда обыкновенно дѣлалъ приходящимъ старшинамъ подарки, заключавшіеся, смотря по степени и важности рода старшины и обширности подчиненнаго ему общества, въ золотыхъ или серебрянныхъ часахъ, перстняхъ, пистолетахъ, сабляхъ и кускахъ яркихъ цвѣтовъ сукна и шелковой матеріи; нѣкоторымъ давали и деньги (по одному и по нѣсколько червонцевъ).
Начальникъ штаба Эриванскаго отряда, полковникъ Лихутинъ, всегда былъ противъ такихъ подарковъ, считая ихъ напрасной тратой денегъ.
Не получивъ отвѣта на письма отъ старшинъ курдскихъ племенъ, кочевавшихъ въ большомъ разстояніи отъ Дутаха, начальникъ Эриванскаго отряда снова разослалъ письма и воззванія къ курдамъ Діадинскаго, Алашкертскаго и Хамурскаго санджаковъ; въ этихъ письмахъ успокаивали курдовъ, приглашая возвратиться на прежнія ихъ кочевки; но санджаки эти были далеки отъ лагеря русскихъ войскъ, почему письма опять не произвели никакого дѣйствія: курды хотя и оставались спокойными, но съ нами не сближались.
Тогда полковникъ Лихутинъ выступилъ съ небольшимъ отрядомъ (1 баталіонъ, 6 сотенъ и 2 орудія) къ Діадину, съ спеціальной цѣлью заставить курдовъ отзываться на наши письми и воззванія. Въ день прибытія колонны полковника Лихутина въ Діадинъ, бли-
