— А знаете, я сама не знаю. Докторъ говоритъ, что никакой нѣтъ…
— Такъ это, милая барышня, одна распущенность! Или вы очень скучаете. Знаете, одно лѣто я жилъ на русскомъ курортѣ — такъ тамъ масса людей не только-что заболѣвали, а умирали со скуки. И не въ переносномъ смыслѣ умирали, а въ самомъ простомъ, непоправимомъ. Вамъ просто, нужно встряхнуться, вы слишкомъ засидѣлись. Жалко, что нѣтъ Сергѣя. Но онъ черезъ три дня пріѣдетъ, къ тому времени, надѣюсь, вся ваша хворь пройдетъ, и мы увеземъ васъ въ городъ безъ всякихъ разговоровъ, а потомъ будемъ часто бывать у васъ и не упускать васъ изъ виду, если позволите. Конечно, со стороны, мы можемъ показаться людьми пошлыми и времяпрепровожденіе наше довольно вульгарнымъ, но согласитесь, положа руку на сердце, что это все-таки лучше, чѣмъ лежать вотъ такъ въ полунирванѣ.
— Зачѣмъ ждать Сережи? поѣдемте завтра, вдвоемъ. Я встану — увѣряю васъ, — сказала Катенька. — Мнѣ даже сейчасъ хочется встать, и я могу.
— Милая Екатерина Павловна, сейчасъ вставать вамъ незачѣмъ, потому что если-бы вы даже были совсѣмъ здоровы, то, пролежавъ три дня, естественно ослабѣли. А завтра забудьте всѣ ваши болѣзни, встаньте утромъ какъ ни въ чемъ ни бывало, умойтесь, одѣньтесь, а часовъ въ шесть я къ вамъ пріѣду, и мы посмотримъ.
Андрей Семеновичъ говорилъ весело, но внушительно и настойчиво. Екатерина Павловна чувствовала, будто отъ его спокойнаго голоса кровь быстрѣе двигается по ея жиламъ, на щекахъ показывается румянецъ и ея малиновымъ глазамъ снова возвращается прежній веселый блескъ.
— Обязательно пріѣзжайте завтра, — говорила она,
— А знаете, я сама не знаю. Доктор говорит, что никакой нет…
— Так это, милая барышня, одна распущенность! Или вы очень скучаете. Знаете, одно лето я жил на русском курорте — так там масса людей не только что заболевали, а умирали со скуки. И не в переносном смысле умирали, а в самом простом, непоправимом. Вам просто, нужно встряхнуться, вы слишком засиделись. Жалко, что нет Сергея. Но он через три дня приедет, к тому времени, надеюсь, вся ваша хворь пройдет, и мы увезем вас в город без всяких разговоров, а потом будем часто бывать у вас и не упускать вас из виду, если позволите. Конечно, со стороны, мы можем показаться людьми пошлыми и времяпрепровождение наше довольно вульгарным, но согласитесь, положа руку на сердце, что это всё-таки лучше, чем лежать вот так в полунирване.
— Зачем ждать Сережи? поедемте завтра, вдвоем. Я встану — уверяю вас, — сказала Катенька. — Мне даже сейчас хочется встать, и я могу.
— Милая Екатерина Павловна, сейчас вставать вам незачем, потому что если бы вы даже были совсем здоровы, то, пролежав три дня, естественно ослабели. А завтра забудьте все ваши болезни, встаньте утром как ни в чём ни бывало, умойтесь, оденьтесь, а часов в шесть я к вам приеду, и мы посмотрим.
Андрей Семенович говорил весело, но внушительно и настойчиво. Екатерина Павловна чувствовала, будто от его спокойного голоса кровь быстрее двигается по её жилам, на щеках показывается румянец и её малиновым глазам снова возвращается прежний веселый блеск.
— Обязательно приезжайте завтра, — говорила она,
