— Многое совершается помимо пашей воли, — сказала она, наконецъ, мягко, но настойчиво, — И хочешь ты, или не хочешь, а желанія нашей милой ушедшей отъ этого не измѣнятся.
— Никто ихъ не можетъ знать, это ложь, вы обманываете папу или самихъ себя!
— Ты сама не знаешь, что говоришь, дитя. Софья Артуровна густо покраснѣла, встала и сказала равнодушнымъ голосомъ:
— Въ такомъ случаѣ идемъ обѣдать: ты сама говорила, что Сережа хочетъ ѣсть…
Когда Екатерина Павловна подошла въ сумерки къ крыльцу своей дачи, она увидѣла цѣлый ворохъ нарубленныхъ березовыхъ вѣтокъ.
— Что это такое? Развѣ завтра Троица? спросила она у находившейся тутъ горничной.
— А какъ же! Троица, — отвѣчала та и, немного помедливъ, продолжала: — Да вотъ не знаемъ, какъ и быть: дворникъ привезъ березки, а Елена Артуровна не позволяетъ ихъ въ горницу вносить.
— Вы что-нибудь путаете: или Елена Артуровна позабыла, что завтра Троица, или вы ее не поняли. А березки, конечно, нужно внести въ комнату и разставить. Да не забудьте утромъ достать скошенной травы на полъ.
Катенька сердито вошла въ домъ, гдѣ все было темно и спокойно. У сестеръ Ламберъ двери были заперты, и Екатерина Павловна, взявши оставленный въ гостиной томъ „Домби и сынъ“, невнимательно его перелистывала, будто ожидая чего-то. Сквозь тюлевыя занавѣски было видно позеленѣвшее небо и доноси-
— Многое совершается помимо пашей воли, — сказала она, наконец, мягко, но настойчиво, — И хочешь ты, или не хочешь, а желания нашей милой ушедшей от этого не изменятся.
— Никто их не может знать, это ложь, вы обманываете папу или самих себя!
— Ты сама не знаешь, что говоришь, дитя. Софья Артуровна густо покраснела, встала и сказала равнодушным голосом:
— В таком случае идем обедать: ты сама говорила, что Сережа хочет есть…
Когда Екатерина Павловна подошла в сумерки к крыльцу своей дачи, она увидела целый ворох нарубленных березовых веток.
— Что это такое? Разве завтра Троица? спросила она у находившейся тут горничной.
— А как же! Троица, — отвечала та и, немного помедлив, продолжала: — Да вот не знаем, как и быть: дворник привез березки, а Елена Артуровна не позволяет их в горницу вносить.
— Вы что-нибудь путаете: или Елена Артуровна позабыла, что завтра Троица, или вы ее не поняли. А березки, конечно, нужно внести в комнату и расставить. Да не забудьте утром достать скошенной травы на пол.
Катенька сердито вошла в дом, где всё было темно и спокойно. У сестер Ламбер двери были заперты, и Екатерина Павловна, взявши оставленный в гостиной том „Домби и сын“, невнимательно его перелистывала, будто ожидая чего-то. Сквозь тюлевые занавески было видно позеленевшее небо и доноси-
