Сережа всталъ и, пройдясь нѣсколько разъ по комнатѣ, остановился:
— Я не совсѣмъ понимаю, какъ можно собраться полюбить. По-моему это приходитъ само собой. Я ничего не могу совѣтовать, но не очень желалъ бы для тебя, чтобъ ты полюбила именно Андрея Семеновича, потому что онъ слишкомъ тяжелый человѣкъ для любви. Помнишь, какъ говорится у Vielè Griffin:
— Ты думаешь? — медленно спросила Екатерина Павловна. — Очень печально, если это такъ, потому что, по правдѣ сказать, я его уже люблю, и даже хотѣла просить тебя нѣсколько помочь мнѣ въ этомъ дѣлѣ.
— Если ты его любишь, то что же тогда разсуждать? А помочь я тебѣ всегда радъ.
— Мы поговоримъ объ этомъ завтра, — сказала Катя, вставая и цѣлуя брата. — Да, кстати, завтра, кажется, пріѣзжаютъ тети Софи и Елена, папа получилъ телеграмму.
— Вотъ какъ, — равнодушно промолвилъ Сережа и еще разъ поцѣловалъ сестру.
Екатерина Павловна одѣлась очень скромно, такъ какъ былъ утренній часъ и притомъ, по слухамъ, сестры Ламберъ были старыми дѣвами высоконравственнаго направленія мыслей. Она съ нѣкоторою тоской думала, ѣдучи на вокзалъ, что вотъ войдутъ въ ихъ жизнь какія-то новыя личности, ничѣмъ не связанныя съ ними, кромѣ того, что они были сестрами покойной матери. Она съ братомъ хорошенько даже не знали, какъ узнать пріѣхавшихъ гостей, и ѣхали, такъ сказать, наугадъ, думая, что пассажировъ въ первомъ
Сережа встал и, пройдясь несколько раз по комнате, остановился:
— Я не совсем понимаю, как можно собраться полюбить. По-моему это приходит само собой. Я ничего не могу советовать, но не очень желал бы для тебя, чтоб ты полюбила именно Андрея Семеновича, потому что он слишком тяжелый человек для любви. Помнишь, как говорится у Vielè Griffin:
— Ты думаешь? — медленно спросила Екатерина Павловна. — Очень печально, если это так, потому что, по правде сказать, я его уже люблю, и даже хотела просить тебя несколько помочь мне в этом деле.
— Если ты его любишь, то что же тогда рассуждать? А помочь я тебе всегда рад.
— Мы поговорим об этом завтра, — сказала Катя, вставая и целуя брата. — Да, кстати, завтра, кажется, приезжают тети Софи и Елена, папа получил телеграмму.
— Вот как, — равнодушно промолвил Сережа и еще раз поцеловал сестру.
Екатерина Павловна оделась очень скромно, так как был утренний час и притом, по слухам, сестры Ламбер были старыми девами высоконравственного направления мыслей. Она с некоторою тоской думала, едучи на вокзал, что вот войдут в их жизнь какие-то новые личности, ничем не связанные с ними, кроме того, что они были сестрами покойной матери. Она с братом хорошенько даже не знали, как узнать приехавших гостей, и ехали, так сказать, наугад, думая, что пассажиров в первом
