то обстоятельство, что Николай все время сидѣлъ за рѣшеткой, а Элиза гуляла по двору.
Они даже не могли поцѣловаться, потому что окно Николая находилось въ 4-мъ этажѣ.
Такъ какъ для того, чтобы звуки нѣжнаго Элизина голоса долетали до Николая, дочери тюремщика нужно было говорить очень громко, почти кричать, то ихъ объясненія скоро сдѣлались извѣстными другимъ людямъ и любовь ихъ открылась. Тутъ Элизу посадили въ ея горницѣ, а объ Николаѣ вспомнили. Его, оказывается, такъ основательно позабыли, что даже позабыли причины, по какимъ онъ былъ заключенъ въ тюрьму. А такъ какъ онъ былъ въ нее заключенъ вскорѣ послѣ военнаго времени, когда королевскія дѣла не вполнѣ были приведены въ порядокъ, безъ особеннаго суда и слѣдствія, то никакихъ письменныхъ документовъ, доказывающихъ его вину, не сохранилось.
Когда королю доложили объ этомъ, онъ долго теръ лобъ, — вспоминая, наконецъ, воскликнулъ:
— Самого Николая я помню: это — тотъ пастухъ, котораго мы забрали при походѣ на сосѣдей. А что онъ сдѣлалъ, я рѣшительно не помню. Навѣрное, какой-нибудь вздоръ. Свою курицу вмѣсто чужой укралъ, или что-нибудь въ такомъ родѣ.
Послѣ такихъ словъ, даже тѣ вельможи, которые смутно помнили, за что былъ посаженъ Николай, не осмѣлились этого высказать, потому что король гордился отмѣнною памятью, великодушными дѣлами и острыми словами. Къ послѣднимъ онъ причислялъ и вышеупомянутую свою рѣчь, такъ что было неудобно соваться въ его рѣшенія. А король, довольный началомъ, продолжалъ: — я скоро собираюсь вести войну съ тою же страною и Николай можетъ быть намъ полезенъ. Что же касается до того, что онъ полюбилъ Элизу, это
то обстоятельство, что Николай всё время сидел за решеткой, а Элиза гуляла по двору.
Они даже не могли поцеловаться, потому что окно Николая находилось в 4-м этаже.
Так как для того, чтобы звуки нежного Элизина голоса долетали до Николая, дочери тюремщика нужно было говорить очень громко, почти кричать, то их объяснения скоро сделались известными другим людям и любовь их открылась. Тут Элизу посадили в её горнице, а об Николае вспомнили. Его, оказывается, так основательно позабыли, что даже позабыли причины, по каким он был заключен в тюрьму. А так как он был в нее заключен вскоре после военного времени, когда королевские дела не вполне были приведены в порядок, без особенного суда и следствия, то никаких письменных документов, доказывающих его вину, не сохранилось.
Когда королю доложили об этом, он долго тер лоб, — вспоминая, наконец, воскликнул:
— Самого Николая я помню: это — тот пастух, которого мы забрали при походе на соседей. А что он сделал, я решительно не помню. Наверное, какой-нибудь вздор. Свою курицу вместо чужой украл, или что-нибудь в таком роде.
После таких слов, даже те вельможи, которые смутно помнили, за что был посажен Николай, не осмелились этого высказать, потому что король гордился отменною памятью, великодушными делами и острыми словами. К последним он причислял и вышеупомянутую свою речь, так что было неудобно соваться в его решения. А король, довольный началом, продолжал: — я скоро собираюсь вести войну с тою же страною и Николай может быть нам полезен. Что же касается до того, что он полюбил Элизу, это
