дѣлъ на камнѣ въ своей синей нанковой рубашкѣ. Вдругъ онъ увидѣлъ нѣсколько человѣкъ ходившихъ по берегу, будто они чего-то искали; замѣтивъ рыбака, они подошли къ нему, почтительно поклонились и сказали: „Господинъ, вернись домой; неужели тебѣ не жалко огорчать свою супругу, родственниковъ и насъ, вѣрныхъ твоихъ слугъ своими непонятными капризами?“.
Непьючай подумалъ, что они обознались при невѣрномъ свѣтѣ луны и отвѣтилъ имъ: „Вы, вѣроятно, принимаете меня за кого-нибудь другого, потому что у меня нѣтъ ни дома, ни жены, ни родственниковъ и тѣмъ болѣе слугъ. Я — простой бѣдный рыбакъ“.
— Тебѣ все еще угодно упорствовать, почтенный Самъ-чинъ?
— Меня зовутъ не Самъ-чинъ и я отродясь не былъ почтеннымъ. Повторяю, я не болѣе какъ нищій рыбакъ и зовутъ меня Непьючай.
— Мы не будемъ съ тобою спорить, но не откажись послѣдовать за нами и, можетъ-быть, память вернется въ твой разсудокъ.
Рыбакъ подумалъ, не исполняется-ли уже обѣщаніе крестнаго, и спросилъ:
— Ну хорошо, если я Самъ-чинъ, а не Непьючай, то скажите мнѣ, гдѣ мой домъ и чѣмъ я занимаюсь?
— Ты самъ это хорошо знаешь: ты богатый торговецъ шелкомъ, у тебя двѣ прохладныхъ лавки на базарѣ и домъ на берегу моря, гдѣ по вечерамъ ты сидишь на балконѣ и играешь въ шашки со своими друзьями, у тебя красивая молодая жена, у которой однѣ изъ самыхъ маленькихъ ножекъ всего города; твои почтенные родственники и вѣрные слуги всегда крайне огорчаются и безпокоятся, когдана тебя находитъ болѣзнь и ты теряешь память и не узнаешь ихъ.
дел на камне в своей синей нанковой рубашке. Вдруг он увидел несколько человек ходивших по берегу, будто они чего-то искали; заметив рыбака, они подошли к нему, почтительно поклонились и сказали: „Господин, вернись домой; неужели тебе не жалко огорчать свою супругу, родственников и нас, верных твоих слуг своими непонятными капризами?“.
Непьючай подумал, что они обознались при неверном свете луны и ответил им: „Вы, вероятно, принимаете меня за кого-нибудь другого, потому что у меня нет ни дома, ни жены, ни родственников и тем более слуг. Я — простой бедный рыбак“.
— Тебе всё еще угодно упорствовать, почтенный Сам-чин?
— Меня зовут не Сам-чин и я отродясь не был почтенным. Повторяю, я не более как нищий рыбак и зовут меня Непьючай.
— Мы не будем с тобою спорить, но не откажись последовать за нами и, может быть, память вернется в твой рассудок.
Рыбак подумал, не исполняется ли уже обещание крестного, и спросил:
— Ну хорошо, если я Сам-чин, а не Непьючай, то скажите мне, где мой дом и чем я занимаюсь?
— Ты сам это хорошо знаешь: ты богатый торговец шелком, у тебя две прохладных лавки на базаре и дом на берегу моря, где по вечерам ты сидишь на балконе и играешь в шашки со своими друзьями, у тебя красивая молодая жена, у которой одни из самых маленьких ножек всего города; твои почтенные родственники и верные слуги всегда крайне огорчаются и беспокоятся, когда на тебя находит болезнь и ты теряешь память и не узнаешь их.
