— Куда?
— За границу.
— У меня денегъ нѣтъ.
— Намъ бы хватило; потомъ, со временемъ, мы бы разсчитались; доѣхали бы до Рима, а тамъ было бы видно, съ кѣмъ вамъ вернуться и куда мнѣ ѣхать дальше. Это было бы самое лучшее.
— Неужели вы серьезно говорите, Даніилъ Ивановичъ?
— Какъ нельзя серьезнѣе.
— Неужели это возможно: я — въ Римѣ?
— И даже очень! — улыбнулся грекъ.
— Я не могу повѣрить!.. — волновался Ваня.
Грекъ молча курилъ папиросу и, улыбаясь, смотрѣлъ на Ваню.
— Какой вы славный, какой вы добрый! — изливался тотъ.
— Мнѣ очень пріятно самому проѣхаться не одному: конечно, мы будемъ экономить въ дорогѣ, останавливаться не въ слишкомъ шикарныхъ отеляхъ, а въ мѣстныхъ гостиницахъ.
— Ахъ, это будетъ еще веселѣй! — радовался Ваня.
И до утра они говорили о поѣздкѣ, на-
— Куда?
— За границу.
— У меня денег нет.
— Нам бы хватило; потом, со временем, мы бы рассчитались; доехали бы до Рима, а там было бы видно, с кем вам вернуться и куда мне ехать дальше. Это было бы самое лучшее.
— Неужели вы серьезно говорите, Даниил Иванович?
— Как нельзя серьезнее.
— Неужели это возможно: я — в Риме?
— И даже очень! — улыбнулся грек.
— Я не могу поверить!.. — волновался Ваня.
Грек молча курил папиросу и, улыбаясь, смотрел на Ваню.
— Какой вы славный, какой вы добрый! — изливался тот.
— Мне очень приятно самому проехаться не одному: конечно, мы будем экономить в дороге, останавливаться не в слишком шикарных отелях, а в местных гостиницах.
— Ах, это будет еще веселей! — радовался Ваня.
И до утра они говорили о поездке, на-
