— Въ воображеніи. Первое, — говорилъ Прохоръ Никитичъ, будто отыскивая не только слова, но и мысли, — первое: женатый съ одной дѣло имѣетъ — разъ; другое, что живутъ они тихо, мирно, привыкли другъ къ другу и мужъ жену любитъ все равно какъ кашу ѣстъ или приказчиковъ ругаетъ, а у тѣхъ все глупости на умѣ, все хи-хи, да ха-ха, ни постоянства, ни степенности; оттого одно — законъ, другое — блудъ. Не въ дѣяніи грѣхъ, а въ прилогѣ, какъ прилагается дѣло-то къ чему.
— Позвольте, вѣдь бываетъ, что и мужъ жену съ сердечнымъ трепетомъ обожаетъ, а другой и къ любовницѣ такъ привыкъ, что все равно ему — ее поцѣловать, комара ли раздавить: какъ же тогда разбирать, гдѣ законъ, а гдѣ блудъ?
— Безъ любви такое дѣлать — скверность одна, — отозвалась вдругъ Марья Дмитріевна.
— Вотъ ты говоришь: «скверность», а мало слова знать, надо ихъ силу понимать. Что сказано: «скверна» — идоложертвенное, — вотъ что: зайцевъ, примѣрно, ѣсть — скверна; а то блудъ!
— Да что ты все «блудъ», да «блудъ»! Подумаешь, какой разговоръ при мальчикахъ завелъ! — прикрикнула Арина Дмитріевна.
— В воображении. Первое, — говорил Прохор Никитич, будто отыскивая не только слова, но и мысли, — первое: женатый с одной дело имеет — раз; другое, что живут они тихо, мирно, привыкли друг к другу и муж жену любит всё равно как кашу ест или приказчиков ругает, а у тех всё глупости на уме, всё хи-хи, да ха-ха, ни постоянства, ни степенности; оттого одно — закон, другое — блуд. Не в деянии грех, а в прилоге, как прилагается дело-то к чему.
— Позвольте, ведь бывает, что и муж жену с сердечным трепетом обожает, а другой и к любовнице так привык, что всё равно ему — ее поцеловать, комара ли раздавить: как же тогда разбирать, где закон, а где блуд?
— Без любви такое делать — скверность одна, — отозвалась вдруг Марья Дмитриевна.
— Вот ты говоришь: «скверность», а мало слова знать, надо их силу понимать. Что сказано: «скверна» — идоложертвенное, — вот что: зайцев, примерно, есть — скверна; а то блуд!
— Да что ты всё «блуд», да «блуд»! Подумаешь, какой разговор при мальчиках завел! — прикрикнула Арина Дмитриевна.
